Николаев растерялся. Он присел перед ней на корточки и засуетился, успокаивая:
- Не плачь, Алиночка... Не надо, пожалуйста. Все уладится... Помиришься с родителями. Придешь к ним со своим Валиком и они тебя простят. Они добрые у тебя. Даже папа. Это он просто с виду такой страшный, а на самом деле очень тебя любит. И будете жить с Валиком...
Алина вытерла слезы подолом сарафана и уставилась сверху вниз на Николаева как в первый раз увидела:
- С каким Валиком? Ты дурак что ли?
- Ничего-ничего, - по инерции бубнил Николаев, - Он-то, конечно, тебе больше подходит, чем я... У меня-то вон и лысина уже появляется...
- Так ты что думаешь? Ты думаешь, что я от тебя сбежала? Ты меня не слушал что ли сейчас?
- Слушал...
- Так ты ухом слушай, а не брюхом, - Алина потянула Николаева за торчащее ухо, - Я не от тебя сбежала, а от них ото всех. Я наоборот от них к тебе сбежала.
Николаев замер.
- А как же Валик?
- Да Валик просто мимо проезжал. Он на мотоцикле по двору катался. Я ему, мол, помоги мне сбежать, сил моих больше нет, а он такой: «Так садись!». Ну я из окна сиганула и села! Он меня сюда привез, а сам умчался куда-то.
- Правда? - выдохнул Николаев осторожно, боясь порушить то большое счастье, которое грозилось разлиться в груди, - Ты его не любишь?
- Я тебя люблю. Дурак ты все-таки. А еще кандидат наук.
- А я думал, ты не любишь. Я думал тебя папа за меня сосватал.
- Ты что же это думаешь, ты первый, кого мне сватать пытались? - Алина усмехнулась, - У меня от потенциальных женихов в глазах уже рябило, когда ты появился. Какие-то папины стажеры, инженеры, проектировщики, архитекторы... А я тебя выбрала. И за тебя пошла.
- Почему?
- Не знаю. Ты хороший потому что. И меня любишь, а не папу.
Алина наклонилась и поцеловала его в губы. На лице Николаева расплылось совершенно идиотское выражение радости.
- А где, ты говоришь, у тебя лысина?
Поцелуй и объятие прервал тройной настойчивый дверной звонок.
- Не открывай, - испугалась Алина, - Это папа!
- Это Васянин! - не согласился Николаев и открыл дверь.
На пороге и впрямь возник внушительный Васянин. По бокам от него обретались два младших научных сотрудника.
- Ну как ты, болезный? - сочувственно поинтересовался Васянин и, не дожидаясь ответа, сообщил: - Я пришел сказать, что с рестораном все уладил. И вот кольца держи.
Из кармана антилопового пиджака появилась бордовая бархатная коробочка.
- Спасибо, Лёня.
- Да пожалуйста. Раз такое дело... Ты нас в дом-то пригласишь? - Васянин заговорщически показал из-под отворота пиджака бутылку водки, - Зальем горе?
Николаев замялся. И тут из-за его плеча выглянула Алина и деловито сообщила:
- Извините, товарищи, но вы прервали интимный разговор.
- Не понял! - опешил Васянин, - Вот это рокировочка!
Шпинько и Курочки присвистнули.
- Я вам потом все объясню, - пообещал Николаев, - Вы извините...
- У нас тут первая брачная ночь! - нагло заявила Алина и закрыла дверь, едва не ударив ею по носу Васянину.
Потрогав кончик носа пальцем, Васянин медленно развернулся к друзьям и задумчиво произнес:
- Я гляжу тут все в ажуре.
Шпинько и Курочки синхронно кивнули.
- Предлагаю выпить за счастье молодоженов! - воскликнул Васянин.
Младшие научные сотрудники единогласно поддержали заманчивое предложение.
Кандидат наук Николаев проснулся в хорошем расположении духа. Открыл глаза, повернул голову и тут же вспомнил почему ему так хорошо. Алина спала, уткнувшись ему в плечо. От ее теплого мерного дыхания по коже у него бегали мелкие мурашки.
Конец