– Твое желание, как и моё, ничего не решает. Мы близки и скоро ты все равно забеременеешь, хочешь ты того или нет, – он замолчал, а потом добавил, с такой тихой яростью в голосе, что Кейтлин от страха покрылась липким потом: - и когда это случится, ты выносишь и родишь моего ребенка… или я убью тебя.
Мужчина развернулся и направился к выходу, а Кэйтлин так и осталась стоять на месте, боясь пошевелиться.
Теперь она уже сомневалась в невиновности этого мужчины.
Бартон вышел на улицу. Прохладный воздух чуть остудил его разгоряченную кожу, но нисколько не уменьшил ярость, что пылала в нем. Её слова до сих пор стучали в его голове словно раскаленный молот: «Я не хочу детей. Совсем». Кэйтлин не хотела от него детей или не хотела их совсем, что по сути одно и то же. Мужчина закрыл глаза и провел рукой по волосам, убрал их с лица. Жизнь не может быть такой жестокой, он думал, что у него появилась надежда, но её не было. Никогда!
Он помнил первый год жизни с Улой. Они были счастливы очень или так ему казалось. Его первая жена была красивой, доброй, милой и покладистой. Она всегда улыбалась, шутила, была хорошей хозяйкой и во всем его слушалась. Ула иногда дула губки, обижаясь на мужа по пустякам, но пара поцелуев и красивых безделушек снова зажигали на её лице улыбку. Все начало рушится, когда она забеременела, но Бартон тогда не понял этого, он списывал её плохое настроение, жалобы и скандалы на беременность и все прощал. Она стала раздражительной и хмурой, редко улыбалась и совсем не занималась домом, тогда Бартон и пригласил в свой дом Дэрин на помощь жене. А перед самыми родами Ула почти не выходила из дома, закрывалась в своей комнате и плакала. Бартон переживал за неё и выполнял любой каприз жены, уверяя себя и её, что все это закончится после родов. И наконец долгожданный день настал, роды длились весь вечер и всю ночь, Ула так кричала, что Бартон не выдержав этого, ушел к океану. А когда вернулся, все было кончено. Жена подарила ему двух прекрасных детей, мальчика и девочку. Счастью мужчины не было предела, а вот жена даже отказывалась взглянуть на малышей, уверяя, что очень устала. Бартон поручил малюток Дэрин, давая Уле время отдохнуть пару дней после тяжелых родов. Но и после двух дней, и после двух недель она так и не стала заниматься детьми. Она снова начала улыбаться и выходить из дома, Бартон снова начал слышать её смех. Но вся радость мгновенно пропадала, когда в поле её зрения появлялись дети. Ула не хотела брать их на руки, уверяла, что они испачкают её платье, не хотела кормить, чтобы не испортить грудь, не хотела иметь с малютками никаких дел. А когда дети плакали, она злостно рычала и уходила из дома. Бартон ждал, когда это пройдет, уговаривал себя, что это должно пройти, но дни шли, а становилась только хуже.
Трагедия произошла на четвертую неделю после родов. Бартон поздно вернулся из деревни, и когда зашел в дом, услышал громкий плач сына, а потом и раздраженный голос жены: «Ты успокоишься или нет!? Что ты вопишь? Что тебе надо?!». Он снял верхнюю одежду и уже направился к лестнице, когда плач резко прекратился. Неужели Ула наконец успокоила сына, материнские чувства проснулись в ней? Но, подходя к приоткрытой двери спальни, мужчина замер пораженный, услышав раздраженные слова жены: «Надо было сделать это, еще когда вы были внутри меня. Не пришлось бы терпеть ужасную боль!». Мужчина медленно заглянул в спальню и увидел страшное – Ула отнимала подушку от кроватки сына, поэтому мальчик больше не плакал. Бартон застыл на месте, а в следующую минуту уже оттолкнул жену, но было поздно, у него больше не было сына. Он резко метнулся к кровати дочери и облегченно вздохнул, видя, что та мирно спит, посапывая носиком. Он вернулся к кровати младенца, и горе накрыло его. Бартон не знал, сколько простоял там в оцепенении, но когда опомнился, жены уже не было в комнате. Он нашел Улу у океана на краю обрыва, она нервно расхаживала взад-вперед, а увидев его, бросилась на шею: «Наш малыш, он умер! Он задохнулся во сне! Небо забрало его! Какое горе!». Бартон оттолкнул жену, словно она была змеёй, что вилась у груди: «Ты убила его, убила нашего сына!». «Нашего!? Твоего! Я никогда не хотела детей! И я не убивала, он сам задохнулся!» Мужчина шагнул к ней, в ярости сжимая кулаки, а женщина, испугавшись, метнулась назад и, не удержав равновесия, сорвалась со скалы. Так в один день у него не стало ни сына, ни жены, а для всех он стал убийцей, потому что пара зевак видели издалека их ссору и то, что Бартон толкнул Улу в пропасть.
Похороны прошли тихо. По официальной версии младенец задохнулся во сне, а Ула от горя бросилась с обрыва. И только Альфа стаи знал ужасную правду, ему Бартон не стал лгать.
И вот теперь все повторяется, снова возле него красивая женщина, снова ему хорошо с ней, и снова она не хочет его детей. Но сейчас все по-другому, сейчас Бартон уже научен горьким опытом, а Кэйтлин, надо отдать ей должное, честно призналась в своем нежелании.
Мужчина развернулся и пошел к океану, только холодная вода остудит его ярость.
Глава 15.
Из ступора девушку вывела лошадь, которая начала шелестеть травой. Кэйтлин дернулась и посмотрела на животное, спокойно жующее сено. Ей бы ее спокойствие! Девушка медленно выглянула из конюшни и, увидев мужа, который шел по направлению к океану, тихо прошмыгнула в дом. Она быстро поднялась по лестнице на второй этаж, подошла к своей спальне и остановилась. Сейчас Кэйтлин несколько не хотела оставаться с Бартоном наедине. Девушка вернулась к спальне Милли и Дэрин и тихо вошла. Милли размеренно дышала в глубоком сне, и Кэйтлин, не боясь её разбудить, присела на кровать, сняла обувь.
– Плохая идея, – услышала она тихий голос Дэрин и чуть не подпрыгнула от испуга.
– Ты не спишь?
– Я вижу, ты тоже?
– Я переночую сегодня у вас, ладно?
– Не ладно. Это плохая идея прятаться от мужа.
– Я не прячусь.
– Конечно, – с сарказмом сказала Дэрин и добавила: – если он не найдет тебя в вашей спальне, то уж точно не станет искать здесь, а сразу предположит худшее, что ты сбежала после ссоры.
– Мы не ссорились.
– Да-да. Именно поэтому ты решила укрыться в нашей спальне, спрятавшись за спину ребенка.
Кэйтлин нахмурилась:
– И что мне делать?
– Помириться с ним. Иди в вашу спальню, дождись его и помирись. Это лучше, чем прятаться здесь.
– Помириться сложно, – призналась Кэйтлин.
– Жизнь вообще очень сложная. Не прятаться же всю жизнь?
Дэрин не знала, что попала в самую точку, и Кэйтлин опустила голову, признавая её правоту. Но потом спросила:
– Может, я заберу Милли в нашу спальню?
– Еще чего, таскать ребенка туда-сюда. Что, так сильно его допекла?
– Он испугал меня, – честно призналась Кэйтлин. – Боюсь оставаться с ним наедине.
– Он не тронет тебя, – сказала Дэрин, а потом тихо добавила: – то, что говорят в деревне – неправда, он не трогал Улу.
– Тогда что…
– Захочет, сам расскажет, – оборвала вопрос Дэрин. – А сейчас иди в свою спальню. Одна.
Кэйтлин ничего не осталось, как подчиниться.
Она медленно дошла до спальни, умылась и надела ночную рубаху, забралась в кровать и укрылась одеялом. До рассвета уже осталось совсем немного, а при свете дня все не так страшно, подумала девушка и попыталась успокоиться.
Но сон не шёл, как и рассвет, а вот муж вскоре появился. Бартон тихо вошел и прикрыл за собой дверь. Кэйтлин постаралась успокоиться и дышать ровно, притворяясь спящей. Муж неспешно разделся и лег, забираясь к ней под одеяло. Паника накатила на девушку, когда его прохладная рука случайно задела её бедро.
– Твой страх меня оскорбляет, – сказал Бартон, ложась на спину.
Кэйтлин не успела прикусить язык:
– Ты сказал, что убьешь меня, разве страх не оправдан?
Бартон молчал пару секунд, а потом заметил:
– А ты что, уже беременна?
Кэйтлин еще больше испугалась от его вопроса. Она ведь и правда уже могла забеременеть! Но это никак не повлияет на её завтрашний побег!