Теперь и Пьеру становилось смешно, он схватился за живот. А Экене извинялся перед братишкой, отвешивая ему ни один совестный поклон.
— Извини, малявочка, больше не буду тебя малышом называть, — смеясь, говорил он.
— Экене, а давай мы его поймаем, чтобы не проказничал? — предложил Пьер.
— Давай! — воскликнул Экене.
Мальчишки погнались за Коу, а тот убегая от них кричал: «Не догоните!». Ребята, однако, быстро его поймали и осторожно, дабы случайно не ударить, повалили на землю.
— Двое на одного — нечестно! — закричал Коу.
— Всё честно, — ответил Экене. — Вам с Мейкной можно на меня одного нападать, а мне почему-то, значит, нельзя.
— Я сейчас освобожусь и вам будет плохо, — угрожал Коу.
— Давай лучше так, — сказал Экене. — Если в течении четверти часа сможешь выбраться, то я тебе подарю свой лук.
Друзья, как следует прижали мальчишку к земле, и пожимали друг другу руку в честь ближайшей победы. Вдруг, они услыхали голос отца. Тейю шёл навстречу ребятам вместе с отцом и другими мужчинами.
— Папа, ты же говоришь, что на охоту пойдёшь? — удивился Экене, увидев отца без добычи и без лука в руках.
— Планы немножко изменились, — улыбнулся отец. — Я захотел помочь нашим соседям нотцая.
Тинуваку поддерживали тесные связи с дружественными племенами Нотцая и Тсину. Помогали в беде, приглашали на праздники. Тсину располагалось в нескольких днях ходьбы, поэтому редко тинуваку редко их навещали, а те в свою очередь редко приходил в гости к тинуваку. Но до нотцая было каких-то девять километров. Пьер часто видел в Тинуваку ближайших соседей, но ни разу не бывал на их земле. Ему сильно хотелось на них посмотреть и узнать, как они живут.
— А можно я с вами схожу? — быстро попросился Пьер.
— И я! — закричал тут же Экене.
Тейю с радостью согласен был взять с собой Пьера, показать ему их соседей, которые тот сильно хотел повидать, но Экене… Отец испугался, что сын вновь что-нибудь натворит.
— Нет, дети, в следующий раз, — отказал он двоим, дабы не обидеть Экене.
— Да ладно, Тейю, — произнёс вождь, пребывающий в хорошем расположении духа. — Пускай ребята сходят с нами, хоть посмотрят на Нотцая. Нам они не будут мешать.
Тейю хотелось возразить Азубуику, но что сказать ему? Что Экене снова что-нибудь вычудить? Он не хотел обижать сына и согласился взять его с собой.
— Ура! — обрадовался Экене, и, совершенно забыв о младшем брате, отпустил того.
Проворный Коу выждал нужный момент и прыгнул на шею брата.
— Ты проиграл, лук теперь мой! — победоносно закричал он.
Экене хлопнул себя рукой по лбу. Как только научился говорить, то ждал заполучить от отца свой собственный лук и, вдруг, потерь столь важную ценность из-за глупой оплошности. Но слово надо держать.
— Урок мне на будущее — не при каких условиях не терять бдительности, — сказал он.
— И не давать обещаний, которых не хочешь исполнять, — наказал Тейю.
— Экене, — вмешался Пьер и шутя напомнил ему, — не забудь, что ты поклялся выполнить любое желание того, кто покорит сердце твоей сестры.
— Мне кажется, этого никогда не случится, — смеясь, ответил Экене.
Нотцаи были ближайшими соседями тинуваку. Но по каким-то странным обстоятельствам последние два года у них выходили неурожайными, когда как соседи не могли нарадоваться богатыми подарками земли и деревьев. Помимо неурожая на скот нотцаев обрушилась болезнь, из-за которой он весь переумирал. Многие тинуваку были в дружеских связях с нотцая, особенно дружили Азубуик с их вождём Чибузой. Когда у соседей начались, тинувковцы, как могли, старались помочь друзьям и отдавали им часть своего урожая.
Деревня нотцаев ничем не отличалась от деревни тинуваку. Экене даже не разглядывал её, в отличие от любопытного Пьера, он ходил с родителями несколько раз к соседям, но, раз их деревня не отличается от родной, но делать там нечего, решил он. Сейчас Экене захотел навестить соседей только по одной причине — поболтать и поиграть с закадычным другом Уэйтом.
Когда путники вошли в деревню, то сразу услышали как с «главной площади» доносится чей-то крик и мольбы о помиловании. Экене насторожился — раньше такого не было. Он побежал к нотцаев, за ним поспешили и соплеменники.
В середине деревни какая-то женщина плакала и стояла на коленях перед вождём и мускулистым охотником племени, тот в руках держал маленькую девочку. Поблизости люди делали место для костра.
— Жертвоприношение, — молвил Азубуик.
— Жертвоприношение? — удивился Пьер. — А приносить в жертву будут…?
— Да, — прочитал вождь его мысли.
Пьер взглянул на девочку. Она смотрела на него. Девочке было три-четыре годика, но её взгляд был не похож на детский, в нём отражалось полное понимании ситуации, на которое были не способны маленькие дети, и было столько боли, что Пьер не мог на неё смотреть. Он не мог поверить, чтобы в девятнадцатом веке, когда открыта Австралия, электричество, построен пароход, существовало жертвоприношение.
Мать девочки, увидев Азубуика, кинулась к нему, рухнула на колени и стала умолять его о помощи:
— Моя дочь не проклятая, она ни в чём не виновата! Спасите её!
Азубуика заметил и вождь Нотцая Чибуза. Он был уже стариком, однако хорошо выглядел и обладал крепким телосложением. Чибуза ту же поприветствовал друга:
— Привет, мой друг! — воскликнул он и крепко обнял Азубуика. — Как же я рад тебя видеть! Прости, что тебе пришлось наблюдать подобную сцену. Представляешь, дочь этой женщины родилась проклятой — у неё на ногах нет последнего пальца, так её мамаша три года скрывала он нас это. Из-за неё у нас начались проблемы, из-за её дочери у нас от голода умерло несколько человек!
— Моя дочь не виновата! — отчаянно закричала мать.
— Да помолчи ты! — прикрикнул вождь. — Если бы ты сразу не сказала нам, то никто бы не умер, — и отдал приказ охотнику. — Уведи их отсюда.
Пьер не раз слышал про суеверия нотцаев. Они верили, что все люди должны рождаться по одному подобию, а близнецы, дети, у которых заячья губа или нет какой-то части тела при рождения, глухие, немые, альбиносы приносят несчастье своему племени, поэтому должны быть убиты. Слышал про их суеверья и Экене, но он, который не замечал ничего интересного в жизни у соседей, не придавал значение поверьям нотцаев.
— Это просто совпадение! — крикнул громко Пьер. — Не может быть такого, чтобы человек, если он родился другим, приносил несчастья.
Чибуза взглянул на шумного мальчишку и расхохотался:
— Говоришь, не могут? Я знаю, у вас в стране не убивают их, так почему же у вас происходят нескончаемые войны, голод и нищета? А?
— Потому что люди сами доводят страну до такого состояние! — вскричал Пьер.
Он выбежал к вождю, оттолкнув Тейю и Азубуика, загораживающих ему путь.
— Послушайте, девочка родилась три года назад, а беды у вас стали происходить два года назад. Как такое может быть, если она приносит своим рождениям несчастья? — заступился Пьер.
Чибуза усердно продолжал настаивать на своём и спокойно объяснял ребёнку:
— Просто духи были благосклонны к нам всё это время, дали нам попытку исправить всё без потерь.
— У нас в племени есть два пары близнецов, но почему-то голода с неурожаем у нас нет! — не отступал Пьер.
Чибуза крепко рассмеялся:
— Через полгода после рождения этих близнецов, у вас разгорелась война с Гаапи. Как это понимать? По-твоему, тоже случайное совпадение?
И вождь вновь заголосился смехом. Пьер понял, что Чибузу не переубедить. Для него становилось понятно, что приметы для нотцаев — это истина как дважды два четыре, а совпадения только усиливают их веру, и, он, мальчишка, никак не сможет образумить взрослого опытного вождя.
А неподалёку стояла мать девочки, крепко прижимая к сердцу малышку, и смотревшая на странного мальчика-защитника с широко выпученным глазами. Женщину сильно держал за руку охотник племени, боясь, что она убежит. А на руках тихо хныкала маленькая дочь. Пьер не мог позволить умереть этой девочки.
— Дядя Азубуик, — с мольбой обратился к вождю Тинуваку, — а что если нам забрать девочку с матерью к себе? Это ведь избавит Нотцая от проклятья?