— Ты не говорил, что у тебя в Нолошо есть дом, — сказал Пьер. — Зачем он тебе, если ты в нём не живёшь?
Шарль глубоко вздохнул.
— Люк… Пьер, я прислушался к твоему совету и решил вернуться к жене, — сказал он. — Я зажил с ней счастливой жизнью, решал, кому лучше продать корабль, мы собирались с женой завести ребёнка. Но…
Из глаз Шарля потекли слёзы.
— Моя жена, моя прекрасная Мария умерла! После её смерти я окончательно потерял интерес к жизни. Я больше не мог жить в нашем общем доме, гулять по улицам, где проходили хоть раз Мария или Валентин, видеть людей, которые знали моих жену и сына. Я продал свой дом в Марселе и приобрёл в Нолошо, чтобы ничего больше меня не связывало с ними. Но здесь мне всё напоминает о тебе. У меня никак из глаз не исчезает болото, в котором ты «утонул» и мирно покоившаяся на тине шляпа. Я практически не выхожу из дома, даже еду закупаю через соседей. Прислуги не держу, а сам целыми днями только готовлю и убираюсь. Пытаясь как-то забыться в рутине и монотонности, но не получается ничего.
«Так вот в чём дело! — понял Пьер. — Шарль не хочет потерять меня во второй раз. И он согласен на все мои условия, лишь бы я был рядом с ним». В эту секунду сердца Пьера защемило, в нём проснулось сочувствие к Шарлю, совесть перед ним.
Но Шарль грустил не долго. Он быстро заварил чай и, как обещал, угостил Пьера с Марани.
Шарль и Пьер обменивались лишь скудными фразами о Тинуваку и Франции, Марани грустно молчала.
— Шарль, — сказал Пьер, оторвавшись вдруг от чая, — я согласен. Я буду у тебя учиться, но при двух условиях. Первое, меня зовут Уэйт Дельфур, второе, я буду жить в Тинуваку.
— Почему же?
— Ради сестры. Марани считает племя Тинуваку своим домом, у неё есть там близкие люди, но если я уйду, сестра пойдёт за мной хоть на край света. Да и остальных моих друзей не хочется бросать. Моя новая семья полюбила меня, я не могу оставить их и жить с тобой.
Шарль призадумался.
— Думаю, ты прав. Я часто буду в плаванье и не всегда смогу взять тебя с собой. Потому будет лучше, если ты будешь спокойно жить в племени. Оставайся в Тинуваку.
Пьер заулыбался. Он подскочил на ноги и поцеловал в щёку Шарля, а затем чмокнул и Марани.
— А можно мне будет брать с собой путешествие сестру и лучшего друга? — спросил радостно он.
— Конечно, — охотно сказал Шарль. — Но только если им разрешат родители.
Пьер поднял на руки Марани и закружил сестрёнку.
— Ура! Марани, Шарль не отдаст меня родителям, я буду жить с в тинуваку, а тебя и Экене мы сможет потом взять в плаванье!
— Я рада за тебя, Пьер, — сказала Марани.
Он опустил сестру на пол, и еле сдерживаясь, чтобы не заплясать от радости, проговорил:
— Я Уэйт, — улыбнулся Пьер.
Атмосфера в доме перестала быть напряжённой, пустой. Пьер и Шарль как в старые времена смеялись, шутили, играли в карты. Шарль поведал Пьеру про свою жизнь после его «смерти», а он в свою очередь рассказал свою настоящую историю и про жизнь среди тинуваку. Шарль снова узнал в нём приёмного сына, а он почувствовал в нём приёмного отца. Марани всё же развеселилась. Пьер гладил её по голове и убеждал, что ничего страшного не случится, если она никому не расскажет его тайну.
— Марани, дорогая, давай сохраним мою тайну?
Марани склонила голову набок. Она пожала плечами и произнесла:
— Ты врун. Если бы не Шарль, ты бы продолжал бы врать.
Пьер обнял малышку.
— Умоляю прости, Марани! Клянусь, отныне я буду тебе всегда говорить только правду и ничего кроме правды. И не вини меня, я вынужден был бросить маму и папу. Я не могу жить в том ужасном мире.
— А почему ты сейчас захотел вернуться в ужасный мир?
— Ради других. Я возвращаюсь, только чтобы помогать других людям. И всё. Но не вздумай меня возвращать в семью, я не вернулся к этим предателям.
— Уэйт, — тихо сказала Марани. — Расскажи про себя Экене. Он же твой друг.
Пьер покачал головой.
— Я не могу. Он меня не просит, что я столько времени лгал ему. Я согласен, мне надо раньше было ему всё рассказать, но сейчас Экене просто не простит меня за ложь.
— Вы же друзья, он простит тебя!
— Хорошо, — с отвязкой сказал Пьер. — Я расскажу ему всё, но только тогда когда будут готов к этому. А ты, Марани, пока не выдавай меня. Тебе не нужно врать. Ты просто считай имя Уэйт моим прозвищем и зови по прозвищу меня. А про встречу с Шарлем и нашу с ним беседу ничего просто не говори.
— Хорошо, — неохотно сказала Марани.
Пьер наклонился к малышке и снова поцеловал её.
— Ты самая лучшая, — прошептал он.
Пьер с Марани просидели у Шарля до позднего вечера. В окно уже ярко светила луна, когда мальчки вспомнил, что ему пора домой. Никогда он ещё так долго не задерживался в Нолошо.
— Как я домой вернусь, мне страшно так поздно по лесу идти! — испугался он.
Шарль улыбнулся и сказал:
— А ты возьми мою лошадь. Верхом на ней вы быстрее домой вернётесь, чем пешком.
Шарль с Пьером долго прощались. Капитану не хотелось отпускать Пьера, ему казалось, что если мальчик сейчас уйдёт, то никогда не вернётся.
— Пока, я завтра обязательно к тебе приду, — помахал Пьер Шарлю и ушёл.
Капитан ещё долго провожал мальчишку взглядом с порога, пока тот с Марани не исчез за горизонтом. Шарль вышел в столовую, взял маленькую фарфоровую чашку, из которой пил чай Пьер, и прижал крепко к сердцу, боясь отпускать это чашку, будто она была самим Пьером.
— Правильно ли я делаю? — сказал себе Шарль.
Он понимал, что не имеет права лишать маркизов де Лоре их единственного сына, но если он вернёт им Пьера, то мальчик снова сбежит. Шарль надеялся, что с возрастом у Пьера пропадёт это ребячество и он вернётся к родителям, а пока Пьер будет его приёмным сыном. Шарль снова взглянул на чашку и снова себя спросил:
— Правильно ли я делаю?
***
Лошадь мчалась как стрела. Пьер и Марани не чувствовали усталости, как же хорошо было просто сидеть и указывать лошади, куда бежать, а не топать своими ногами длинный-предлинный путь до дома. Марани даже уснула, прижавшись к брату. Пьер пребывал в раздумьях. Он терзался в мучениях, как ему быть: признаться ли Экене лучшему другу или нет? простить родных или забыть про предателей. Но Пьер пытался быстро отмахивался от этих мыслей. Он уже сделал выбор раньше, сейчас он его не изменит.
Пьер с Марани вернулись домой с наступлений ночи. Ноуза и Тейю уже собрали соплеменников, чтобы найти детей. Они обыскали все окрестности Тинуваку и собирались идти в Нолошо, ведь Пьер их не предупредил, когда отправился с Марани в город.
— Вы не угадаете, кого я встретил! — спрыгнул с лошади он.
Ноуза, Тейю со старшими детьми изумлённо посмотрели на Пьера: с него исчезла вся болезнь, вызванная Сном, с ним была лошадь.
— Я встретил Шарля Барре! Помните, я рассказывал вам про него. Он, оказывается, не бросил меня. Так получилось, что когда я блуждал в лесу, его шляпу, которую я потерял, занесло ветром на болото, и Шарль решил, что я утонул. Шарль предложил стать его учеником! Я буду мореплавателем, снова увижу Францию! — сказал восторженно Пьер, сам не замечая того, что он радуется возвращением на родину.
— Значит, ты покинешь нас? — спросил Экене. Вечная улыбка мигом исчезла с его лица.
Пьер опешил. Что городит этот Экене? А меж тем радость пропала и с лиц Ноузы, Тейю и Мейкны.
— Что ты, друг! — удивлённо воскликнул Пьер. — Я буду жить с вами, а стану мореплавателем не сейчас, а когда выросту. И когда я уеду, то я всё равно буду навещать тебя. Быть может, когда-нибудь ты навестишь и меня.
— Рад за тебя, — буркнул Экене и скрылся в хижине.
Пьер вместе с близкими зашёл в дом. Марани хотела спать. Пьер уложил её спать и рассказал всё взрослым, малыши дружно играли меж собой и не вникали в слова Пьера. Домочадцы внимательно слушали его.
— Вот как. Мы рады за тебя, — угрюмо сказал Тейю. — Ну что ж, Уэйт, это твоё право. Будь послушным и усердным учеником у Барре. Так, чтобы мы могли гордиться тобой.
Тейю и Ноуза были печальны. Пьер заметил, как сильно он их расстроил и обидел. Тейю и Ноузе хотелось было сказать Пьеру «Нет», но они не имели права. Он им не сын и даже не родной младший брат. Вождь Азубуик распорядился, что Уэйт Дельфур лишь временным житель Тинуваку, он сам выберет, оставаться ему в племени или нет. И вот наступил тот день, когда он сделал выбор.