— Как можно смотреть на страдания бедных зверюшек и платить ещё за это деньги? — удивлялась Марани.
— Зверюшки вовсе не бедные, — сказал Пьер, бывший много раз в зоопарке и привыкший считать такие условия жизни для животных нормальными, — они родились в неволе и не смогут выжить в природе. А люди на деньги, собранные с посетителей, кормят и поят их, ухаживают, лечат.
— Но почему бы не построить им просторные клетки? — не понимала Марани.
— Видела бы ты как тут о людях заботятся, а что говорить про животных… — грустно произнёс Экене.
Целыми днями напролёт дети отдыхали и радовались жизни. В свободное от театров и цирков время они проводили на улице. Пьер и Экене познакомились с местными мальчишками. Несмотря на не очень хорошее знание французского языка, Экене быстро нашёл с ними общий язык. Во Франции он бедокурил с такой же частотой, как и у себя в Тинуваку. Без приключений жить Экене не мог ни дня. Шарлю постоянно приходилось вытаскивать его из всевозможных передряг: то залезет на строительные леса и поставит всю стройку под удар, то чуть не попадёт под колёса кареты, то на спор спрыгнет с моста. Однажды Экене «на слабо» пробрался сквозь охрану в частный сад какого-то графа. Но был пойман с поличным. Долго приходилось ему убеждать охранников, что он проник в сад не для воровства, а просто ради забавы, риска. Пьер и Шарль даже удивлялись, если за день Экене не влипал в передрягу.
Сам Пьер предпочитал опасным затеям друга спокойную тихую жизнь. Почти всё время он проводил с Марани. В любое время, когда сестра захочет, он ввёл её на карусели, посещал вместе с ней детский кукольный театр для малышей. Пьер обожал организовывать ей всякие игры. Он готов был выполнить любой каприз Марани, но старался не избаловать её. Приятели недоумевали: как можно столько времени нянчиться с ребёнком? Даже Экене, у которого было три младших сестры и один брат и которых он горячо любил, удивлялся Пьеру. Неужели интересно возиться с малышом?
Да, Пьеру было находиться рядом с Марани интереснее, чем с любым другим человеком. Он не понимал, почему он так привязан к малышке. Просто любит сильно и всё. Марани была совершенно ему чужим по крови человеком, но Пьер любил её как родную сестру. Марани была для него дороже родителей, Шарля и всех домочадцев в новой семье. Пьер, не раздумывая, отдал бы за неё жизнь.
Причина столько глубокой любви Пьера к Марани заключалась в том, что Марани была такая же как Пьер: они оба стали жертвами чужих ложных убеждений в родном обществе и смогли найти себе приют в Тинуваку. Марани была единственной кто знала про Пьера всё и полностью понимала его, хоть и не соглашалась с ним во многом. Принимала его таким, какой он есть. Настоящее прошлое знал и Шарль и он тоже понимал Пьер. Но Шарль свыкся с мыслью, что Пьер теперь Уэйт и обращался с ним в основном как с Уэйтом, а не с Пьером. Он пытался изменить Пьера, но делал это поверхностно, не стремясь проникнуть в глубину его проблемы. Шарль сам того не ведая, пытался оставить Пьера у себя, боясь, что тот вернётся в родную семью.
Но Пьер не собирался возвращаться в семью. Он отвергал любые разговоры Шарля и Марани о родителях. А Экене так и не подозревал ни о чём. Однажды он спросил у друга.
— А давай как-нибудь съездим в Париж? Навестим твоего дядю и твоих кузенов?
— Зачем? — ответил Пьер. — Я ему никто. У него своя семья, свои дети.
— Навестим тогда твоих кузенов. Ты ведь не знаешь, отказывались ли они от тебя. Может, они даже не знают, что у них есть кузен и примут тебя с распростёртыми объятиями, стоял на своём Экене.
— Нет, я не поеду к ним. Не хочу снова огорчаться.
— Ну и зря. Я бы на твоём месте съездил бы к ним. Не ради дяди, а ради кузенов. Нельзя всю жизнь копить обиду.
Пьер только пожал плечами. Он давно привык к своей постоянной спутнице — лжи.
========== Глава 12. Благотворители ==========
Каждый день был для Пьера и Экене маленьким праздником, когда они могли отдыхать на славу. Дома в Тинуваку так не побездельничаешь, работы порой может навалиться выше крыше. Особенно, если Экене приложил свои к ней усердия. Но каждый день, друзья вспомнили о тех несчастных и измученных людях из трущоб. Всякий раз, когда мальчики видели нищих, они старались им помочь: давали милостыню, покупали еду.
Но такой помощи было мало, и Пьер с Экене прекрасно это понимали. Друзьям хотелось большего.
Однажды вечером Экене подсел к другу с таинственным видом.
— Кались, что задумал, — понял неладное Пьер
— Уэйт, я тут подумал. А что если нам с тобой сходить в трущобы. Что наши монеты им? У нас много хорошей и тёплой одежды, мы может её отдать людям. Детям подарить все наши игрушки, мы ведь в них мало играем, на улице в основном пропадаем.
— Людям еда нужна, а не игрушки. Без них они обойдутся, а вот без еды нет, — возразил Пьер, но не отбросил идею друга.
— Ты прав, — задумался Экене. — Только где нам столько еды достать?
— Придумал! — воскликнул Пьер. — В трюме «Лахесис» много провизии лежит, которую не успели съесть. Там и картошка, и яблоки, и зёрна, чтобы делать хлеб да кашу. Всё равно в плаванье купится новая еда, а старую мы может отдать людям. Только…
Пьер склонил голову вниз.
— Что такое? — испугался Экене.
— Шарль не разрешит нам больше в трущобы ходить.
— Это не беда, — махнул рукой Экене. — Мы ему ничего не скажем. Вынесем тихо еду и отнесём в трущобы, а когда Шарль узнает, то дело будет сделано.
Пьер нахмурился. Ему никогда не нравились идеи друга.
— Как вынесем еду? Мы на своей спине потащим её в другой конец города? Да я не собираюсь этим заниматься. Это воровство!
Экене спокойным жестом положил руку на Пьера.
— Не выдумывай. Ты — сын капитана корабля. Ты смело можешь распоряжаться имуществом корабля. Нам бы только карету с лошадьми добыть и всё будет хорошо.
Пьер устало вздохнул. Ему не хотелось похищать еду, не хотелось действовать в тени отца. Но затея Экене ему сильно понравилась, и Пьер не хотел отказываться от неё. Пришлось согласиться.
— Я с вами пойду, — вдруг из-под двери донёсся голосок Марани.
Она подслушивала разговор братьев и решила присоединиться к ним.
— Я в трущобах ещё не была. Я с вами пойду или поеду.
Мальчишки быстро закрыли за Марани дверь и единогласно сказали:
— Нет, Марани, это слишком опасно.
— В трущобах разные разбойники ходят, — добавил Пьер.
— Ну и что, — поджала губы Марани.
Пьер замолчал на время, обдумывая, что сказать сестрёнку.
— Марани, мы тебе даём ответственную работу. Прикрывать наши спины. Смотреть, чтобы нас никто не поймал. Это очень опасная работа. Не каждый может её выполнить.
Марани задалась сомнениями.
— Ты же у нас хорошая девочка, — подмигнул глазом Экене. — А не противный Коу, который на меня всегда маме с папой жалуется. Ты никому про нас не скажешь?
— Никому, — кивнула Марани.
Когда она ушла к себе, друзья сильно хлопнули друг друга по рукам, радостные несорванной затее.
— Здорово же мы придумали с опасной и важной работой!
Мальчики не стали торопится с благотворительностью. На следующий день они взялись за дело. Дождавшись, пока Шарль вместе с семьёй друга ушли в гости к соседям, они вывели из конюшни лошадь и запрягли карету. Управлять повозкой оказалось намного тяжелее, чем просто кататься на лошади. Но без кареты было никак. Ребята набрали несколько мешков игрушек и одежды. Пьер даже позаимствовал у Шарля одежду. Не только же детей надо одеть и обуть им.
На «Лахесис» мальчиков моряки пропустили без лишних слов. Они же подопечные их капитана. Скоро вся карета была загружена вещами и большими мешками с едой для голодающих. Довольные мальчики отправились в трущобы.
— Я и не думал, что мы так быстро управимся, — сказал Пьер, когда они приехали в трущобы.
Он взял первый мешок, который оказался довольно тяжёлый, и хотел кинуть Экене. Вдруг мешок закричал:
— Ай, мне больно!