— Не хотел дарить такую важную для тебя книгу просто так. Решил дождаться твоего дня рождения. Думал, полежит у меня книге спокойно десять месяцев, но не получилось. И зачем я только достал её из шкафа? Меньше месяца осталось до 26 февраля, — нахмурился Шарль.
Пьер поцеловал отца и прижал к себе книгу. Он словно увидел перед собой дедушку, когда взглянул на заветный подарок.
— Я буду хранить эту книгу всю жизнь. Спасибо тебе… Шарль.
Шарль грустно улыбнулся, он хотел услышать другое слово. Проглотив печаль, спокойным голосом он сказал:
— Но ты должен её прятать. Если Экене или кто-нибудь другой, умеющий читать, увидят бабушкину надпись, то к тебе появиться много вопросов. Не случайно ли у мальчишки Уэйта оказалась книга самого Вернанта? Он что, поклонник умершего покойного мореплавателя?
Пьер положил книгу на стол и весело произнёс:
— Не беда. Я вырву титульный лист и всё. А без него никто не узнает, что эта книга принадлежала Филиппу Вернанту. Дедушке она была подарена девять лет назад, а он был в Тинуваку восемнадцать лет назад.
Дома он вовсю хвастался ранним подарком отца на день рождения и боялся на миг выпустить из рук книжку. Мейкна сидела возле любимого Уэйта и улыбалась. Неизвестно было, кто больше радуется: Пьер, нашедший ценную книгу, или Мейкна, наблюдавшая за счастливый любимым.
Маленькая Ината взяла у него книжку и, ничего не поняв, в странных значках, удивлённо спросила:
— Уэйт, но ты же давно родился. Почему тебе сейчас дарят подарки?
— Такая традиция, — взъерошил ей на голове волосы Пьер. — В то число, когда родился человек, ему устраивают небольшой праздник. Но на самом деле мало кто дни рождения празднуют, — сказал он уже Экене и Мейкне, — у нас в основном именины справляют, а дни рождения некоторые даже не признают, считают пустым праздником.
— А чем именины от дня рождения отличаются? — спросила Мейкна.
— День рождения это день рождения, а именины это день памяти святого, чьё имя носит человек. Иногда именины и день рождения могут быть в разные дни, но то и то считается праздником. А уж какой день считать праздником, выбор за каждым.
Коу завидно присвистнул:
— Нам бы так! Я бы то и то справлял!
— Я тоже! — раздался бас Экене. Он нахмурился и сердито выпалил. — Я тоже хочу, чтобы хоть раз в год мне дарили подарки, все меня поздравляли, и вообще бы этот день бы только моим и ни чьим другим. Ты, Уэйт, каждый год может несколько раз устраивать себе праздник, а я только один раз — на инициации. Где справедливость в этом мире?
В обсуждение праздников вмешалась вся детвора. Вдогонку за Экене Коу и девочки стали ропать на нехватку в их племени дней рождений. Их было не остановить.
— А когда у тебя Уэйт именины и день рождения? — спросила Эми.
Пьер усмехнулся.
— Родился я деся… двадцать шестого февраля, а про именины не знаю.
— Уэйт, — потряс за руку его Экене. — А ты можешь мне тоже подобрать день именин?
Пьер засмеялся и сказал, напустив печально лицо:
— Извини, но Экенечидисинпу такие праздники не отмечают, — и тут же его лицо озарилось. — Но день рождения у тебя может быть. Мы знаем, что ты родился в декабре. Спроси у Ноузы, она помнит день?
— Мама, в какой день я родился? — крикнул Экене маме.
Ноуза готовила возле хижины на улице. От сына её отделяло несколько шагов, но Экене был бы не Экене, если не крикнул маму, будто она находиться где-то в конце деревни.
— Откуда я знаю? — нахмурилась Ноуза. — У нас до Уэйта и календаря никогда не было. И зачем он нам?
«Никогда не узнаю свой день. Лучше и не спрашивал», — насупился Экене. Но Пьер готов был прийти на помощь к другу. Что если узнать день самим? Вычислить ему по каким-нибудь природным явлениям, луне или звёздам? Главное знать, что творилось тогда, а дальше дело времени.
— Мама, когда я на свет появился, какая тогда луна была? Может, полнолуние было? — Экене очень хотелось, чтобы в первый день его жизни светило полная луна.
— Да откуда я помню? — жестоко обломала его мать. — Делать мне тогда было нечего, чем луной любоваться.
— Кажется, была полная луна! — вдруг послышался голос отца.
Тейю вернулся домой после очередного племенного собрания. Но о чём дома беседуют его домочадцы, он уже знал, Экене сложно было не услышать. Обрадованный сын побежал встретить отца.
— Стой, Экене, — остановился Тейю. — Я вру, это Мейкна родилась в полнолуние. Запомнишь вас всех тут… Но погоди, дай припомню!
Тейю призадумался, Экене внимательно следил за его лицом, пытаясь догадаться, вспоминает что-нибудь папа или нет.
— Вроде бы ураган был. Да, точно, дул сильный ветер, у меня все сети улетели! А ближе к ночи дождь пошёл, — обрадовался он. — Дай вспомнить, что же было ночью.
— Тейю, что ты наговариваешь? — крикнула Ноуза. — Сети у тебя улетели, когда Экене у нас уже был. Это при Коу случилось! Эх, совсем с вами запутаешься, — проворчала она.
Но Тейю не сдавался и настаивал на своём. Мужу и жене стало не детей, про которых они говорили. Пьер и Экене поняли, что от родителей они ничего не дождутся и решили попытать удачу у соплеменников. Однако про рождение Экене тинуваку знали не больше его родителей. Друзья смогли узнать лишь то, что ничего особенного в тот день не происходило. Благодаря свадьбе и похоронам разузнали, что родиться Экене мог где-то в начале месяца.
— Всё скудно. Даже Бохлейн с Шонииридой ничего не помнят, — расстроено проговорил Экене, но затем радостно добавил. — Уэйт, а давай тогда мне просто любой день назначим моим рождением?
— Давай, — согласился Пьер и задумался. — Как тебе 13 декабря? Считаю, что число к тебе очень подходит.
Он не смог удержать смех. Экене отвесил ему подзатыльник.
— Сам, брат, ходи тринадцатым.
— Ты же не веришь в приметы! Тем более для вас, тинуваку, тринадцать не несёт ничего плохого, — смеялся Пьер. — Ну не хочешь, как хочешь. Давай тогда день рождения у тебя будет 12 декабря. Это число называют счастливым не только в христианстве, но и у вас в Тинуваку.
На 12 декабря Экене был согласен. На том друзья и порешили. День для них закончился чудесно. Одному подарили дедушкину книгу, а второму день рождения.
***
— Где моя книга? — кричал на всё племя Пьер.
Он бегал по всему Тинуваку, заглядывая в каждый закуток, и нигде не видел баллад. Неделя только прошла, а он посеял их! Верх дном была перевёрнута не только хижина Пьера, но и несколько остальных в округе. А книги нигде не было.
Вчера шёл по деревни и читал её, а сегодня вспомнил про неё, и нет книги. Пьер пытался припомнить, где он мог оставить её вчера, но всё было бестолку. Вчерашний день был полон событий. Он и на речке побывал, и с Риго порезвился, и в гостях у всех друзей пересидел. Пьер не забыл и к отцу наведаться и пройтись по рынку Нолошо. Одним словом, мест, где может быть книга, множество.
Становилось понятным одно — она не в Тинуваку.
— Ты как ураган по Тинуваку пронёсся, а напрасно, — засмеялась Марани. — Уэйт, давай в Нолошо поищем?
— Давай, она точно должна быть у Шарля, — согласился Пьер.
В деревню в это время вернулась Мейкна. Она вместе с лучшей подругой Гарани и её кавалером Баако собирала хворост для их хижин.
— Что это с Уэйтом? — увидела она встревоженное лицо любимого.
— Книгу потерял, — ответил Экене.
У Шарля всё в доме летело ещё пуще, чем в хижине в Тинуваку. Но книги он нигде не находил: ни в библиотеке, ни в комнатах, даже на чердаке и в подвале её не было. Пока Пьер обыскивал дом, Марани прочёсывала Нолошо. Она не отдохнула после вчерашних прогулок с братом, а тут новая напасть. Но поиски не приносили результатов, книга была утеряна.
— Уэйт, я обошла все прилавки, даже зашла в гости к знакомым, вдруг, кто к себе отнёс книжку, — переводила дыханье Марани. — В Нолошо её нет.
Пьер грустно свесил голову.
— Даже до дня рождения не смог сохранить её.
Марани обняла его и пообещала, что найдётся его книжка. Но Пьер не верил ей, он всё переискал. Но большим, кроме утешениями, Марани помочь Пьеру не могла.