– Здравствуй Андрюшенька!
Обернувшись, Я увидел нашу соседку, выглядывающую из приоткрытой двери своей квартиры.
– Здравствуйте Надежда Николаевна! А Вы не знаете, где мои родители? – с недоумевающим взглядом, поинтересовался Я у нее.
– Да как же, Вы Андрюшенька, когда пропали, так Ваша матушка места себе не находила, все пол года она день в день с утра уходила и к вечеру возвращалась, Вас все искала. А три дня назад не выдержав. Наложила на себя руки,– перекрестившись, говорила соседка.
– А через день после этого, застрелился и Ваш отец. Вчера их обоих сожгли в городском крематории. Мы всем подъездом деньги на это собирали,– снова перекрестившись, она закрыла свою дверь.
Черствый, заплесневевший хлеб лежал посреди стола, три пустых тарелки стояли, как обычно на своих местах. Желтая газета лежала на потертом отцовском кресле. Зайдя в квартиру и глядя на все это, Я был опустошен и уничтожен. Твердый ком застрял под моим кадыком и так сильно давил на носоглотку, что слезы текли ручьями по моим щекам. Это Я во всем виноват! Если бы Я сразу приехал к ним, если бы не забыл! Это расплата, нельзя продать душу, не заплатив потом за это самую высокую цену.