— Надеюсь, в моем случае это, всё же, не гипноз, — рассмеялась Лера. — Ты уже знаешь, как поступишь с деньгами?
— Если честно, пока не думал. А что, есть предложения?
— Нет, — она вновь стала серьезной. — У меня нет предложений. Когда-то я считала, что большая сумма денег способна обеспечить мне всё. Не за деньги, конечно, но с их помощью приобретается здоровье, молодость, любовь и всё остальное. Так мне казалось.
— Правильно казалось. Согласен, звучит дико, но в этом сумасшедшем мире человек может приобретать истинные блага только с помощью разноцветных идиотских бумажек, которые сам же и печатает. Не удивлюсь, если завтра можно будет купить бессмертие — миллиардеры уже сейчас живут в два раза дольше простых смертных…
— Существуют ситуации, когда даже вечная жизнь не делает человека счастливым. Если он человек, конечно.
— Разумеется, одной вечной жизни маловато, — Игорь с удивлением обнаружил, что её эмоциональность и глубина застали его врасплох. — Необходима ещё свобода, как внешняя, так и внутренняя, а ещё…
— Скажи, — голос Леры дрогнул, — тебе приходилось терять близких людей? Не тех, кого ты просто знал всегда, а — по-настоящему близких? Тех, без кого ты сам стал чуточку мертвее?
— Близких? Да, приходилось. Но при чём здесь…
— Скажи мне, тогда какой толк от великих богатств и вечной жизни? Какой толк от этих никчёмных молодости и здоровья?! Если ты никогда не сможешь вернуть людей, которые были частью твоей души, и без которых тебя самого тоже нет!
Последнюю фразу она почти выкрикнула Игорю в лицо, привстав с кресла и перегнувшись через стол.
Разумеется, это никак не тронуло его, как не тронули и сказанные ею слова; скорее всего, Валерия просто взвинчена бессонной ночью и действием психотоника. Но всё же, Игорь ощутил некоторое беспокойство: совершенно очевидно, что данная тема для неё крайне болезненна и взрывоопасна.
— Прости, — он с сожалением покачал головой и попытался улыбнуться. — Наверное, нам не стоило начинать этот разговор.
— Это ты прости. Не знаю, что на меня нашло…
Внезапно успокоившись, Лера вновь откинулась в кресле, вытянув руки прямо перед собой.
— Как странно, даже пальцы не дрожат. Может, я и правда — киборг?
— Думаю, да, — рассмеялся Игорь. — Надо будет узнать у Лёнчика, где покупают таких симпатичных и хорошо отбалансированных киборгов… Пошли спать?
— Завтра отосплюсь, — она подняла пульт от «TDSL», и зеркальный фрагмент стены над камином тотчас превратился в безмолвно пульсирующий монитор. — Посижу, посмотрю «Ле Вокс», пока не выдернет… А ты иди, ложись, у вас завтра трудный день.
— Со мной в «Полигоне» сидел один парень, русский, но звали его почему-то Томас, — задумчиво произнес Игорь, глядя, как изображение на экране постепенно становится трехмерным, словно «выпучиваясь» из стены. — Он был учёным и отбывал не то за политику, не то за «ересь», в общем, неважно… Так вот он говорил, что существование параллельных миров уже доказано. И что на уровне элементарных частиц можно даже посетить некоторые из этих миров…
— Совсем не обязательно быть учёным, чтобы сочинять подобный бред, — хмыкнула Лера. — Темы «Твин Эйдж» или «Слайдерс» жарятся Голливудом ещё со времен Древнего Рима… А собственно, ты это к чему?
— Томас говорил, что Вселенная есть всего лишь трёхмерная проекция некой Единой Сущности в заданной точке Многомерного Пространства, и что сколько существует точек в этом бескрайнем Многомерном Пространстве, столько существует и трёхмерных проекций, то есть миров. Миры эти, как и положено проекциям, являются точными копиями друг друга, хотя и различаются в мелких деталях — сказываются различия в положении точек…
— Не удивительно, что его посадили. Ну, проекции, и что?
— А то, что в этих вселенных можно встретить не только собственных двойников, но и тех людей, которые в нашем мире давно умерли.
— Какая глубокая идея! А он не говорил, сколько времени пройдет, прежде чем кто-нибудь сможет проверить его теорию? Триста лет, пятьсот, тысяча?
— Согласен, двери в параллельные миры — вопрос отдаленного будущего. Но, как известно — если есть деньги, то можно запросто оказаться в этом будущем.
— Ты — про камеры Хиро-Лоусона, что ли?
— Да хотя бы. Заплатил, уснул, проснулся через двести лет… Когда-то я об этом мечтал.
…Тем временем на экране «TDSL» стремительно развивались события: сменялись эпохи, гибли люди, под ударами невиданных катаклизмов умирала очередная цивилизация. Вот седой японец в причудливом золотом скафандре и со спящим ребенком на руках входит в посадочный шлюз звездолёта…
— Сериал «Ле Вокс». Последние крестоносцы, — кивнула на экран Валерия. — Побег с Марса за час до начала Пятой Мировой… Между прочим, могу тебя заверить: даже всей твоей доли не хватит на саркофаг Лоусона.
— Зато хватит на собственный «параллельный мир». Который я сам для себя построю. Спокойной ночи.
Игорь не спеша выбрался из кресла и направился к лестнице.
— Да, кстати… — поднявшись на несколько ступеней, он остановился и посмотрел на Валерию.
— Что-нибудь забыл? — спросила она, не оборачиваясь.
— Нет, ничего. Просто… Мы увидимся только через неделю, и я не знаю, увидимся ли после, ну ты понимаешь…
— Да, — её голос стал тихим и отрешенным, — я понимаю.
— В общем, я хочу сказать… Каким бы ни был исход нашего дела, и как бы ни сложилась жизнь, я искренне желаю тебе, чтобы рано или поздно ты, наконец, обрела тот идеальный мир, который вместит в себя всё, что тебе дорого. Если, конечно, он существует…
Когда Игорь уже поднялся на второй этаж, то услышал, как внизу, словно повторяя его последние слова, Лера негромко произнесла:
— Он существует.
7
Как известно, ночные разговоры всегда чреваты. Чреваты эмоциями, сожалениями, не всегда приятными воспоминаниями.
Когда всё это началось? Пятнадцать лет назад? Двадцать?
Игорь закрыл глаза и, словно в теплое ночное море, погрузился в обволакивающую и обманчиво спокойную пучину прошлого.
Знаменитая московская Гимназия Молодых Дарований имени Васнецова, или, как называли её родители, Ново-Васнецовская школа искусств располагалась совсем недалеко от его дома на проспекте Мира. Нужно было только пройти три квартала и пересечь небольшой парк, отделяющий их микрорайон от соседнего.
Сегодня Игорь не торопился. Учебный год подходил к концу, программные работы были давно сданы, и впереди маячил лишь ежегодный экзамен по изобразительному искусству. Впрочем, Игорь особо не переживал на этот счёт: его личный балл будет во многом обусловлен не столько теоретическим знанием композиции, офорта или пластической анатомии, сколько недавней победой на региональном конкурсе юных художников «Красота Божьего мира», где его «Королева Снов» заняла второе место…
Через две недели отец возвращается из Женевы. Ведь его командировка уже заканчивается, и вскоре они всей семьей, как и всегда, отправятся в Лондон. Днем — прогулки по набережной, музеи, поездки в Бат или Брайтон, а по вечерам — ужин в каком-нибудь клубе в Сохо, вечеринки у Пал Андреича на Чарринг-Кросс роад, разговоры о живописи, политике, моде…
Игорь миновал высокие металлические ворота и оказался на площадке перед центральной аллеей, утопающей в недавно распустившейся майской зелени. Совершив привычный ритуал подпрыгивания до невысокой стальной перекладины турника, с давних времен «украшающего» это небольшое, заросшее кустами пространство, он перебрался через зеленую «ограду» и, следуя своем обычному маршруту — пересекая аллею наискосок, направился к противоположному выходу из парка. Что поделать, даже в шестнадцать лет можно иметь надоевшие, давно набившие оскомину маршруты…
— Эй, подожди! — услыхал он за спиной, поравнявшись со старым неработающим фонтаном, уже возле самого выхода. — Не бойся, дело есть…