Но в начале лета Киев ухватил Новгород за самое любимое, за деньги. Торговля сократилось на четверть. Это была катастрофа, цены на товары упали, торговля перестала приносить прибыль. Новгородцы собрали вече.
Ярослав Всеволодович покинул Новгород. Святослав Ольгович с дружиной встретил бывшего князя на выезде из ворот города.
Ярослав был остановлен людьми нового князя. Дружина осталась в стороне, и Ярослав стал опасаться за свою безопасность. Но все обошлось. Святослав подъехал перемолвиться парой слов. Разговор был недолгий, оба князя торопились. Святослав потребовал от Ярослава не перекрывать торговые пути поставок зерна с низовых земель. Иначе грозил занять верховья Волги.
Оба князя не знали, что князь Муромский, Давид Юрьевич, решил «прислушаться к гласу народа» и заключил вассальный договор со своим знаменитым земляком. Особые условия привез князю воевода, водивший муромские войска грабить Литву. Этот воевода, двоюродный дядя Олега-Муромца, привез личное письмо от киевского князя. Условия били такие, что Давид раздумывал недолго. Рязань, издавна ненавидевшая Ярослава за его звериную жестокость, раскрыла ворота муромскому князю. Остальные города княжества сделали это в течение месяца. Ярослав Всеволодович возвращался в чужое княжество.
Новгород встречал нового князя с восторгом. Святослав Ольгович уровнял права новгородских купцов с киевскими, и обещал уменьшить на этот год плату Новгорода Великому князю. Деньги. Для Новгорода не было ничего более весомого.
Глава 36.7.
Крым. Херсонес.
Никита успел проскочить до распутицы. Оставил войска в Галиче, с собой взял три сотни кавалеристов, и приехал в Киев по последнему снегу. Измученный, опустошенный, он отмокал в парной, лежа на верхней полке. Весь мокрый от пота, в одной шерстяной шапочке, он спустился вниз, где его ожидал Олег, с дубовым веником.
– Ты не мог бы кого-нибудь позвать, сменить тебя, – Никите не нравился азарт друга в использовании веника.
– Да кого я позову? Никого нет рядом. Машка вчера парилась. Ладно, Ждану позову.
– Какими судьбами она в Киеве? – удивился Никита.
– Светлане не понравилась Машка. Так она, вернувшись домой, прислала вместо себя Ждану. У меня голова пухнет, когда я пытаюсь понять женскую логику, – засмеялся Олег.
Ждана привела с собой Машу. Они вдвоем стали охаживать Никиту в два веника. Никита впал в состояние нирваны, хорошо было необыкновенно. Никита повернул голову в сторону, чтобы не смотреть на Ждану. Худенькая, молоденькая Маша старалась, размахивала веником изо всех сил. Её маленькие грудки смешно подпрыгивали, личико было совсем детским. Никита понимал, что для этой эпохи, девчонка давно вошла в зрелую пору, годную для замужества. Но, невольно, осуждал Олега.
После бани, друзья, потихоньку потягивая холодное пиво, пытались обсудить сложную ситуацию в стране. Никите их разговоры напомнили такие посиделки в двадцать первом веке. Он, смеясь, сказал об этом Олегу.
– Ты не думай, я понимаю, что управлять захваченным княжеством не мой профиль. Делаю всё через силу. Хорошо, что Светлана оставила своих помощников. Они мне тут такой образ слепили, все мои поручении выполняются мгновенно. Вначале, при составлении списков княжеского имущества, было два случая, пытались моё добро себе записать. Я им устроил, как обещал, полную конфискацию, успокоились. Людей князя Старого никто скрывать не стал, весной устрою распродажу.
– Много имущества? – заинтересовался Никита.
– Чернигов и Карачев, по сравнению с Киевом, две маленькие деревни. У меня сейчас имущества в несколько раз больше, чем у Коробова. Сам посмотри, – Олег встал и принес с соседнего стола огромный тяжелый том. На столе лежали еще два таких же больших фолианта.
– Три тома твоего имущества? – Никита был поражен.
– Нет. Те два чужое. Посмотри, – ткнул пальцем с страницу Олег, – постоялый двор, постоялый двор, постоялый двор. Старый был богатый человек. Его казна в тридцать раз больше, чем в Чернигове.
– Киев ты брал сходу, растащить не успели. В Чернигове было меньше, чем в Новгород-Северском.
– Ну а налоги? Сможешь содержать десять тысяч кавалерии? – задал главный вопрос Никита.
– Вот в этом томе деревенские общины. По численности в десять раз больше, чем в городах. Явно занижают. Но это неважно. Налогов дают одинаково.
– Нужно развивать промышленность и торговлю, – сделал вывод Никита, – ты не ответил на мой вопрос.
– Максимум пять тысяч. Чтобы прокормить остальных, нужно грабить богатых соседей. Ты из Литвы рабов почему не прислал?
– Я в Литву ходил не за этим. И ты это знаешь.
– Знаю. Но по договору нам полагалось, именно, это!
– Брось! Литва бедный сосед. Византия!
– Византия?
– Рано или поздно, но нам нужен будет морской порт, чтобы торговать по-крупному. Проведем весной разведку. Половцам покажем, кто в России хозяин. И проверим боеспособность войск в степи, – обосновал свое предложение Олег.
– А какая настоящая причина похода? Тебе скучно в Киеве? Угадал, – усмехнулся Никита.
– И это тоже, – улыбнулся Олег.
– То, что денег на содержание войск не хватает, ты тоже соврал?
– Ты по-другому вопрос задавал. И я на него честно ответил. Не соврал. Ты спрашивал про налоги, а если учитывать еще мои доходы, то хватит с лихвой.
– Если со всех княжеств по десять процентов налогов брать, то бюджет возрастет в семь-восемь раз. Это большая сумма, но недостаточная для войны с монголами. Вот если наладить торговлю с богатым востоком… Тут ты прав, нужен порт на Черном море, – Никита заинтересовался идеей Олега.
– Для этого половцев нужно будет замирить, – многозначительно заметил Олег.
– Террор по твоей части. Но лучше дождаться следующей весны, монголы хорошенько проредят их войска. Летом можно будет бить и тех, и других по очереди.
– Не просто бить. Монголов нужно уничтожить поголовно. А с половцами у меня вопрос. Может принять на службу? Как они себя показали в Литве?
– Обучению поддаются плохо. Самая недисциплинированная часть войска. Хороши для полицейских операций, но в лесу теряются полностью. Ориентировку теряют, боятся. Одних посылать нельзя, крестьяне их сразу вырежут. При штурме крепостей и городов, стоит ссадить с лошади, теряют кураж. Но тебе лучше с комбатами поговорить. Старшее командное звено я назначил из старых, мышкинских сотников. Без Иннокентия Петровича стало так тоскливо, – Никита достал свою фляжку и налил себе и Олегу.
– Хороший был человек. Выпьем не чокаясь, – с чувством сказал Олег, – специалист, не чета нам.
– Про себя молчу, ноль без палочки.
– Нет. Интендантская служба у тебя на высоте. Одним этим всех побьем, – самогон лег на пиво, и Олег расчувствовался. Никита забеспокоился. Позвал Машку, попросил принести сало к самогону.
Уже утром Олег посылал гонцов. Весной он собирался совершить поход в Крым.
В начале мая, когда все войска, необходимые для набега, собрались в Киеве, приплыла жена Олега. Ей надоело жить одной в Чернигове.
Никита был категорически против преждевременного выхода в поход. Не были готовы припасы, не отправлена разведка. Но Олег настоял.
– Возьми хотя бы Счастливчика, – попросил Никита.
– Я и беру его. До Переяславля. Пусть наведет порядок у себя в княжестве, – настоял на своем Олег.
– Она тебя так сильно допекает? – посочувствовал Никита.
– Вроде в меру пилит. По-нашему, не жена, а золото. Не нравится мне такая жизнь. Надоело до чертиков. Ворчание жены, как последняя капля.
– Ты сам этого хотел, когда захватывал Киев. Ни меня, ни Коробова не послушал.