Антон видел всё это будто со стороны, словно не стоял между подельниками, по которым вели убийственный огонь. А дерзаи Макса продолжали исступлённо разряжать барабаны в Толстяка и Тягача, совершенно не обращая внимания на третью мишень. Выстрелам на аллее откликнулись хлопки у аттракционов, там тоже расстреливали «багровых». Антон точно знал, ни у кого из них не было огнестрелов. Значит, убивали своих!..
Патроны у «торопыг» закончились. Они начали деловито перезаряжаться, револьверы дымились. Двое, размахивая оружием, метнулись к ледовому катку. Антон стоял истуканом посреди опустевшей аллеи, но противники не видели его в нескольких шагах! Блуждали взглядами по парку, один, повыше ростом, зло сказал что-то, Ант не расслышал, что. Да и не до того было, не до разговоров. Раньше он не пользовался огнестрельным оружием, но отец когда-то показывал, как стрелять из дробовика. Да и что такое винтовка, тоже знал. Не мальчик.
Нагнулся, подхватил обрез. Мелькнула мысль о предохранителе, но искать его сейчас не было времени. Помоги Святой Николас! – вскинул ствол в сторону ближнего «капюшона» и нажал на спуск. Выстрел прозвучал оглушительно, заложило уши. Из ствола полыхнул рыжий сноп огня. Винтовочная пуля, пущенная с короткой дистанции, сбила дерзая с ног, тот даже не пискнул. Умер, не успев понять, что же произошло.
Остальные отпрянули, заозирались. Антон машинально переступил немного в сторону, передёрнул затвор. И выстрелил во второго. Рука дрогнула – промах! Тут только «торопыги» вскинули револьверы и принялись палить… туда, где мигом раньше стоял Антон! Пули взрывали снег, свистели совсем рядом, но не причиняли Антону ни малейшего вреда. Он успокоился, навёл оружие точно, и вторая фигура полетела в снег…
Тут только оставшийся дерзай увидел того, кто по ним стреляет. Глаза парня полезли на лоб, рот распахнулся, готовый вытолкнуть крик отчаяния и ужаса, но Ант уже нажал на спуск. Передёрнул затвор и выстрелил ещё раз, уже в лежащего на снегу врага. И тут почувствовал жжение в груди. Охлопал ладонью одежду – сухо, крови нет. Но ведь жжёт! Рванул ворот полушубка, оттянул рубаху. Мамин амулет, с которым он не расставался все эти месяцы, жёг кожу. Камешек мерцал потаённым, чарующим светом, а кружок металла, в который он был впаян, ощутимо нагрелся. Ладно, с этим разберёмся потом…
Пять патронов израсходовано, осталось два. Антон поразился себе – голова пустая и холодная, руки не дрожат, будто всю жизнь отстреливался от превосходящих сил противника. Однако дело не окончено, а всё нужно доводить до конца. Подошёл к тому, которого свалил первым. Этот не успел выстрелить ни разу, барабан должен быть полным. Кирк показывал свой револьвер Антону, объяснял, как пользоваться. Поднял оружие, убедился – так и есть, шесть патронов. И отправился к катку.
Он перестрелял их всех: и тех двоих, кто убивали «багровых» у катка, и тех, кто открыл стрельбу у аттракционов. Они не видели мстителя, не чувствовали опасности, а Клещ менял пустые револьверы на заряжённые и всаживал в дерзаев пулю за пулей. В упор. Лишь слегка переступая после каждого выстрела. Потом сбросил оружие и пошёл из парка до ближайшего ресторанчика, который – он знал – не закрывается до утра.
Кирк Багровый с дурью так и не появился. Зато наутро, когда Антон успел и напиться вдрызг, и выспаться, уронив голову на стол, и вывалился, наконец, из прокуренного зала на свежий морозный воздух, первое что он увидел на ближайшем столбе было: «Разыскивается особо опасный преступник! Приметы… Сообщивший о месте пребывания получит награду… При задержании преступник может применить оружие, следует соблюдать крайнюю осторожность!». И свой рисованный портрет внизу листка.
А на другой стороне улицы, над аркой взывал плакат: «Записывайся добровольцем в Колониальный корпус! Денежные премии, полное обеспечение, работа для крутых мужиков! Кто хлебнул романтики дальних походов, тот узнал, что такое настоящая жизнь!». Под плакатом белой краской была намалёвана стрелка, указывающая направление к вербовочному пункту.
В давние времена смелый мореплаватель Берг Солёный – пират и исследователь, – открыл архипелаг островов и неширокую полоску суши далеко на востоке. И водрузил там флаг – тогда ещё Королевства Даирии. Позднее, в республиканские времена, Поморье получило статус протектората, но сути дела это не меняло. Колонию отделяли от метрополии огромные территории, почти сплошь заросшие тайгой и принадлежавшие империи Цизе. Но там, на краю земли добывали золото, алмазы и руды редких металлов. Поморье постоянно сотрясали восстания и мятежи, но отказываться от лакомого куска Даирия не собиралась. «Восточная проблема», как говаривал кузнец Трей.