– Бегом! – приказала Фрэнсис Майлз и самодовольно ухмыльнулась, когда та подчинилась. Затем снова повернулась к Белинде. В глазах ее горела злоба. – Люси понимает, что от служанки требуются прежде всего повиновение и почтительность. А тебе еще предстоит этому научиться. По моим наблюдениям, ты даже не знаешь толком, как выказывать уважение.
– Вовсе нет, – ответила Белинда, разгневанная тем, как Фрэнсис обращалась с Люси. – Я умею выказывать уважение. Но только тем, кто этого заслуживает.
– Что? – ахнула Фрэнсис. Никогда еще с ней так не разговаривали. С трудом удержавшись от того, чтобы не влепить пощечину нахальной служанке, она приготовилась ответить ей уничижительной тирадой. Но тут дверь постоялого двора открылась и на пороге появился мужчина – самый красивый и мужественный из всех, когда-либо виденных ею. Фрэнсис уставилась на него с разинутым ртом, напрочь позабыв о Белинде Кэди. Высокий черноволосый незнакомец пересек крыльцо. Он выглядел потрясающе – в белой, со сборками рубашке, черном шелковом плаще, черных бриджах, облегавших мускулистые ноги, и в черных же ботфортах. Затейливо повязанный шейный платок, поблескивающая рапира на боку. Фрэнсис не могла оторвать от него глаз, и Белинда в недоумении повернула голову – узнать, что же привлекло внимание ее собеседницы.
И сама она тоже чуть не ахнула, завидев его. Краска прилила к ее щекам, и Белинда тут же отвернулась и стала разглядывать группу матрон-пуританок в темных платьях и шляпах, перешептывающихся немного поодаль. Внезапно она почувствовала на своем плече чью-то сильную руку.
– Вот мы и встретились снова, Белинда Кэди. – Джастин Гардинг насмешливо улыбнулся, повергнув ее в растерянность.
– Добрый… добрый день, – выдавила из себя Белинда, охваченная нервной дрожью. – Я… не ожидала вас еще раз увидеть.
– Неужели? – спросил он, и в его суровых серых глазах вспыхнули озорные искорки. – В таком случае вы заблуждались, Белинда. Очень заблуждались.
Глядя на него, Белинда почувствовала непреодолимую силу, влекущую их друг к другу, и стала отчаянно ей сопротивляться.
– Кажется… вы не знакомы с госпожой Фрэнсис Майлз, – продолжила она, стараясь говорить спокойно и не терять самообладания. – Позвольте представить вам мистера Джастина Гардинга из…
– Из Виргинии. Очень приятно, госпожа Майлз. – Гардинг вежливо улыбнулся, изобразив поклон. И тут же снова перевел взгляд на Белинду.
– О, мистер Гардинг, так это вы – Серый Рыцарь! – Голубые глаза Фрэнсис широко раскрылись. – Какая честь для нашей деревни, что ее посетил джентльмен с вашей славой и с вашими манерами. А что привело вас в Сейлем?
– Личные дела, госпожа Майлз, – отрезал он с видом, долженствующим положить конец дальнейшим расспросам, и, прежде чем Фрэнсис успела что-либо ответить, плавно продолжил: – Прошу прощения, госпожа Майлз, но мне хотелось бы обсудить с госпожой Кэди одно дело. Вы нас извините? Благодарю вас.
Несмотря на учтивую форму, в словах Джастина Гардинга чувствовалась решительность. К величайшей досаде Фрэнсис, он решительно взял Белинду под локоть и повел ее по запыленной площади.
Фрэнсис с обидой смотрела им вслед. Выходит, Серый Рыцарь предпочел ей служанку? Какое безобразие! Не иначе как Белинда Кэди его околдовала. Холодные, светлые глаза Фрэнсис заискрились, как сосульки. Ну ничего, мы еще разберемся с этой Белиндой Кэди, решила она, направляясь к стайке деревенских девиц, ее преданных подруг. Да-да, разберемся.
Джастин Гардинг насмешливо улыбался идущей рядом с ним хрупкой девушке. Да, сегодня она такая же красавица, какой ему запомнилась. Правда, чуть бледнее, с некоторой скованностью в движениях, но не менее хорошенькая, чем в воспоминаниях, не дававших ему покоя накануне вечером, в часы отдыха.
– Спасибо, что составили мне компанию в прогулке по этой прелестной маленькой деревеньке, – заметил он. – С тех пор как закончилось мое заточение в корабельном трюме, я еще не попадал в столь веселое, оживленное место.
Белинда рассмеялась, глаза ее заблестели.
– Не ровен час, деревенские услышат ваши насмешки, – предупредила она. – Сидеть вам тогда в колодках – хоть вы и Серый Рыцарь! Община эта – очень замкнутая, отгородившаяся от всего мира. Вряд ли ирония чужака придется им по душе.
– Я уже трепещу от страха. – Гардинг вдруг резко остановился и, повернувшись к ней, нахмурился. – Вы не созданы для этих мест, Белинда. Вы здесь как белая ворона. Как драгоценный камень среди булыжников. Почему вы не уедете?
– Возможно, когда-нибудь я так и поступлю. – У Белинды возникло непреодолимое искушение посвятить этого странного человека в свои планы, но она совладала со своим порывом. Чем меньше людей знает о ее намерении сбежать из Сейлема, тем лучше. На его испытующий взгляд она ответила своим, озадаченным. – А вы?
Это весьма странно, что такой человек, как вы, пожаловали сюда. Что привело вас в Сейлем?
Что-то изменилось в его глазах от этого вопроса. Они потемнели, как уголь, и стали резкими и настороженными.
– Это твой досточтимый кузен приказал тебе меня расспросить? – негромко спросил он. – Ты шпионишь для него, маленькая забияка?
– Нет, конечно, нет. Почему вы так думаете?
– Посмотри на него, посмотри на них всех! – Джастин Гардинг кивнул на группку мужчин в темных одеяниях, стоявших у дверей молельного дома. – Они следят за нами с тех самых пор, как я к тебе подошел. Я даже отсюда вижу коварный блеск в глазах твоего кузена. – Он снова повернулся к Белинде с неприятной улыбкой: – Наверняка столь чопорный человек, как твой кузен, не позволил бы тебе разгуливать по деревенской лужайке с незнакомцем, если бы не надеялся извлечь из этого выгоду. То обстоятельство, что он дал нам возможность поговорить с глазу на глаз, подсказывает мне – ваш кузен не против, чтобы мы поговорили наедине. Он пытается добыть через тебя кое-какие сведения. Я прав?
Белинда не могла не признать его правоту. Ей и самой показалось странным, что Джонатан до сих пор не вмешался в их беседу. Она вспомнила, как тот уже расспрашивал ее о цели прибытия Гардинга в деревню Сейлем, и поняла: кузен хотел, чтобы она разговорила Джастина и выяснила, для чего он здесь. Очень похоже на Джонатана Кэди – в хитрости ему не откажешь. Но как Джастин Гардинг мог поверить, что она согласилась на этот замысел и намеренно пошла на подобные ухищрения! Какое страшное оскорбление! Ее хорошенькое личико вспыхнуло от гнева, дрожащие руки сжались в кулаки. Горящие золотисто-зеленые глаза встретились с его, серо-стальными.
– Вчера, мистер Гардинг, вы обозвали меня шлюхой, а сегодня – шпионкой! Какие еще оскорбления вы для меня приберегли? Уверена, с вашей изобретательностью вы что-нибудь непременно придумаете, но, к счастью, меня не окажется поблизости, чтобы вас выслушать. Всего хорошего, мистер Гардинг! Надеюсь, что никогда больше не буду иметь удовольствия видеть вас!
Она резко повернулась, уже собираясь зашагать прочь, но Джастин протянул руку и, ухватив ее, снова притянул к себе. Он крепко стиснул ее талию, и Белинда начала тщетно вырываться из тисков его железных рук, со стыдом понимая, что на нее и этого наглеца сейчас обращены взоры пуритан.
– Что вы делаете? Отпустите меня! – прошипела Белинда. – Да как вы смеете…
– Я еще не закончил, моя красотка, – холодно ответил Джастин Гардинг. – Пойдем.
И он, схватив девушку за руку, потащил ее по площади, мимо колодок и позорного столба для порки, где в это время констебль сек Забирию Дунстона за праздность. Покрасневшая, разгневанная Белинда сопротивлялась как могла, но Гардинг безжалостно проволок ее мимо расположенного на углу здания тюрьмы и остановился, только когда они остались совсем одни, в зарослях болиголова, где до них доносилось журчание текущего в глубине леса ручья. Над их головами, в пасмурном небе, клубились серые, мрачные облака. Белинда встретилась с тяжелым, суровым взглядом Гардинга и почувствовала, что даже воздух задрожал от напряжения.
– Что вам от меня нужно? – воскликнула она, вырвав руку. Джастин коснулся вчерашних ран, и теперь она непроизвольно потирала больное место. – Я вас ненавижу. Знать вас больше не желаю.