У Анны вырвался стон.
— Да ничего я не застыла! Ты даже меня не видишь. Откуда ты знаешь, в какой я тут позе и какое у меня выражение лица!
Опять последовала долгая пауза, потом брат сказал:
— Ты стала какая-то нервная. Наверное, между вами что-то происходит.
— Ты с ума сошел? Я его едва знаю!
Анна думала, что брат продолжит свои предположения, но он неожиданно сказал:
— Тогда тебе надо с ним познакомиться поближе. Он великолепный человек. И очень одинокий. Ему бы понравилась твоя компания.
— Мама говорит, что он не любит женщин. А я как раз женщина, — сухо напомнила она Адаму.
— Ну и хорошо. Ты должна заставить его понять, что не все женщины такие, как его жена.
Анна тут же ухватилась за возможность что-нибудь разузнать.
— Ты знаешь его жену?
— Только то немногое, что он мне сам рассказал. Но вырисовывается жуткая картина. А ты знаешь, что у них есть сын?
— Ты сказал — сын?
У Анны застыло все внутри, она уставилась неподвижным взглядом на телефон.
— Да. Мне кажется, ему сейчас лет одиннадцать-двенадцать. Мигель много о нем не рассказывает. Но когда рассказывает, сразу видно, как по нему скучает. Плохо, что он не может часто с ним бывать.
— Но хотя бы видит его регулярно?
— Мигель на ранчо уже больше года, и я ни разу не слышал, чтобы сын к нему приехал. И Мигель, по-моему, тоже не ездил в Техас. Но я не спрашивал. Стараюсь не лезть в чужие дела.
Потом Адам начал говорить на другие темы, но Анна почти ничего не слышала. Ее мысли все время вертелись вокруг того, что она только что узнала о сыне Мигеля. Где он сейчас, почему Мигель никогда не говорит о нем?
После разговора с Адамом Анна пошла в ванную.
Она приняла решение выкинуть Мигеля из головы. Ее вообще не касается, есть у него сын или нет. Но все время звучали слова Адама: Мигель очень одинок, он очень скучает по своему сыну.
Одно решение сменялось другим. Наконец она сдалась и решила последовать совету Адама: составить компанию Мигелю. Она сможет забыть о нем только тогда, когда он сам попросит ее об этом.
Анна сделала легкий макияж, но так, чтобы у Мигеля не было повода подумать, что она хочет соблазнить его. Потом вынула из холодильника холодное мясо, которое приготовила еще вчера. Мясо, хлеб и овощи она сложила в сумку и отправилась на маленьком автомобиле на ранчо. На полпути она встретила Мигеля, который ехал ей навстречу.
— Ты куда? — спросил он.
Анна изумленно смотрела на него. Она никогда не видела его таким. Безукоризненно выглаженная белая рубашка, чистая серая фетровая шляпа. Он явно куда-то собрался.
— Я решила… навестить тебя.
Она посмотрела на сумку с продуктами. Наверное, разговор с Адамом лишил ее рассудка. Надо быть полной идиоткой, чтобы решить, что Мигелю нужна ее компания.
— А что-то произошло? — спросил Мигель.
— Нет. Я… — Она пожала плечами, от души жалея о своем поступке. — Почему-то я подумала, что ты еще не ел, а у меня много мяса.
Он внимательно посмотрел ей в лицо, явно ожидая подвоха.
— Вообще-то я решил отправиться куда-нибудь поужинать.
— А-а…
В ее глазах появилось такое разочарование, что Мигель выругался про себя. Но ведь за последние три дня она не сделала ни одной попытки встретиться с ним. Поэтому ему показалось очень подозрительным, что она вдруг решила с ним поужинать.
— Почему бы тебе не сказать прямо, что ты задумала, — сказал он.
Анна вся напряглась.
— Я ничего не задумала, — холодно ответила она. — Просто хотела поужинать с тобой. Но совершенно очевидно, что у тебя другие планы.
Она включила мотор и уехала. Всю дорогу ее лицо пылало от унижения.
Хороший урок, думала она. Мужчины все узколобые эгоисты. Впервые она поняла это со Скоттом, а теперь вот Мигель напомнил ей об этом.
В тот самый момент, когда она решила больше ни разу в жизни не делать дружеских шагов навстречу мужчинам, дорогу ей внезапно загородил автомобиль Мигеля. Она резко нажала на тормоза. Щебенка брызнула во все стороны, а ее машина остановилась всего в половине фута от автомобиля Мигеля.
Дрожа от гнева и страха, она выбралась, из машины. Мигель уже стоял на дороге.
— Надеюсь, что твои родители платят страховку, если ты привыкла ездить подобным образом, — усмехаясь, сказал он.
— Ты хотел, чтобы мы оба разбились? Мигель не мог не заметить, как от гнева вспыхнули ее глаза. Она на самом деле была красивой женщиной. Но еще более красивой ее делал гнев, от которого пылали щеки и глаза. Иногда он специально провоцировал ее, чтобы насладиться этим зрелищем.
— Ты уехала, даже не попрощавшись. Я решил предоставить тебе эту возможность.
Его слова были настолько неожиданными для нее, что она не смогла сдержать улыбку.
— Ты с ума сошел, — сказала она.
Он смотрел, как ветер развевает ее огненные волосы.
— Хочешь поехать со мной в город поужинать?
— Не надо притворяться, что ты сам этого хочешь. Я бы предпочла, чтобы ты всегда говорил мне правду.
Да, Мигель действительно хотел, чтобы Анна поехала с ним. Он прекрасно понимал, что она не та женщина, которую было бы разумно пустить в свою жизнь. Но он также понимал, что никто его так не волнует, как она.
— Если бы я не хотел, чтобы ты поехала со мной, не просил бы тебя об этом.
Его лицо было почти скрыто широкими полями шляпы. Анна несколько мгновений размышляла, что ей делать. Она же специально ехала, чтобы увидеть его, побыть с ним и, возможно, что-то узнать о его сыне. И поездка в Руидозо может быть очень кстати. Они будут в общественном месте, где вряд ли возможна какая-то физическая близость.
— Хорошо, — ответила она. — Я только оставлю свою машину на ранчо.
Уже через пять минут Анна сидела с Мигелем в его черном «эксплорере».
Когда они остановились у светофора, Анна подумала, что впервые со времени своего приезда уезжает с ранчо. Она была так занята, что время пролетело незаметно, но совершенно не скучала. И что странно, не скучала она ни по игре на фортепьяно, ни по путешествиям.
— Я слышала, что выгул на пастбище закончился, — сказала она, когда машина вновь набрала скорость.
— Кто тебе сказал?
— Один из твоих помощников. А почему ты мне сам не сказал об этом?
— Я был занят. У меня не было времени ехать в конюшню.
Он лжет, подумала Анна, но решила ничего не говорить. Хотя его явное стремление отдалиться от нее озадачило ее.
— Если бы я знала, что Коул Портер повергнет тебя в такое настроение, я бы лучше сыграла Бетховена, — попыталась пошутить она.
Но Мигелю не хотелось говорить об этом. Последние три дня он старался забыть, как она выглядела, забыть ту прекрасную музыку, которая рождалась под ее пальцами, а больше всего то желание, которое он увидел в ее глазах. Именно поэтому он ушел тогда, не попрощавшись, и не возвращался. Она являла собой искушение, которое он не мог преодолеть.
— У меня не было никакого такого настроения, Анна.
Она взглянула на него и вдруг поняла, какое же наслаждение вот так сидеть рядом с ним, смотреть на него.
— Значит, ты не хотел быть со мной.
— Я не говорил этого. Но теперь, когда ты сама произнесла эти слова, думаю, нам надо быть честными друг с другом. — Он тяжело вздохнул.
Она смотрела на него, ожидая продолжения. Мигель почувствовал ее взгляд и повернулся к ней.
— Мы не можем быть вместе, — сказал он. — Мы будим друг в друге самые плохие воспоминания.
«Странно, что он сказал это, — подумала Анна. — Самые лучшие воспоминания в моей жизни были как раз о его объятиях».
— Почему? — спросила она.
— Потому что мы с тобой как лед и пламень. Мы можем уничтожить друг друга.
Родная мать Анны уничтожила почти все, к чему прикасалась. У нее была возможность любви и счастья, но она сделала свою жизнь кошмаром. Анна боялась, что и она сама может оказаться в таком же положении. Особенно когда она смотрела на Мигеля и желала того, что никогда не может произойти.