— У бассейна нас ждет не дождется ведерко с шампанским во льду, — сообщил Алекс, беря ее под руку и ведя к открытой двери гостиной. — И, разумеется, клубника. Что может быть лучше шампанского с клубникой в такой жаркий летний денек, а?
Откуда ей знать? — с болью подумала Грейс, хотя не сомневалась, что этим коронным блюдом он не раз угощал своих дам. Но она-то не из их числа. Она его секретарша. Секретарша. И ей самой стоит зарубить себе на носу, кто она. Так твердила про себя Грейс, выходя под руку с Алексом через створку французского окна на солнце. Потому что не могла отделаться от подозрения, что у Алекса иные планы насчет нее.
Они уже подходили к бассейну, когда Алекс остановился, обнял ее за плечи и бросил с упреком:
— Доколе вы будете, дорогая Грейс, такой скованной и безмолвной, будто язык проглотили. Я не держу вас за бедную родственницу.
Уж ей ли не знать, за кого он ее держит! Эти объятия в гостиной и сладкие шампанские и клубничные разговорчики! Но не растерянность была виной ее скованности, а он, Алекс Конквист, но разве могла она признаться, что его близость пробуждает в ней неведомое желание. Да она скорее умрет!
— Похищение людей — преступление перед законом, — проговорила она, посмотрев на него. Он высился над ней, отчего она казалась себе крошечной, хрупкой и женственной. И это было ей почему-то приятно, она чувствовала себя под надежной защитой его стальных мышц.
— Завтра подадите на меня жалобу, — бросил он. — А сегодня… — Он пристально посмотрел на ее разрумянившееся лицо и водопад рыжевато-каштановых волос, искрящихся на солнце. — А сегодня примите это как свершившийся факт, а юный возлюбленный пусть едет домой к своей будущей верной супруге не солоно хлебавши.
— Юный возлюбленный? Энди совершенно вылетел у нее из головы. Она даже не сразу сообразила, о чем идет речь. Именно чувство вины за такое отношение к бедному Энди и его невзгодам заставило ее заговорить сердитым голосом:
— Кто вам дал право лезть в чужую жизнь?
— Никто, Грейс, — произнес он все тем же ровным голосом. — Я сам беру то, что мне нужно. Разве не в том прелесть игры, чтобы все карты были открыты? — Он насмешливо взглянул на ее расстроенное лицо.
— Это ваша игра.
Она сумрачно взглянула на него, сверкая глазами, а он как ни в чем не бывало перешагнул через все ее защитные укрепления, по-мальчишески улыбнувшись и игриво чмокнув ее в нос.
— Да будет, вам, несносная упрямица, сейчас макнем вас, и все упрямство как рукой снимет.
— Только попробуйте, Алекс! Не вздумайте бросать меня в воду! — Она попыталась сопротивляться, но это напоминало муху в паутине.
— Плавать умеете?
Они уже стояли на краю бассейна, и она хотела соврать, но было поздно: он все прочитал по ее глазам. В ту же минуту она полетела в холодную воду, едва успев набрать воздуха в легкие.
Когда она вынырнула, Алекс пробовал ногой воду. С губ его не сходила озорная улыбка мальчишки-переростка, отчего голос у нее сорвался, когда она ругала его:
— Бессовестный громила! Что это такое?
— Осторожней. — Он поднял палец вверх, а глаза его смеялись. — Здесь вы очень уязвимы.
Она уязвима всюду, где он есть, мелькнуло в голове у Грейс. Ее охватила волна любви, и она вдруг отчаянно захотела, чтобы все было по-другому. Но — увы! — все именно так, как есть.
— Ну дайте мне хоть положить ее на край. — Она пыталась придать голосу строгость, но лишь пролепетала что-то жалкое, снимая верхнюю рубашку.
— Кладите. — Он сквозь прищуренные веки смотрел, как она плывет к борту бассейна, мощно работая руками, и кладет рубашку на кафель. — Вы отличный пловец, — одобрительно бросил он. — Плаваете как мужчина.
— Это надо понимать как комплимент? — съязвила она. — Женщины могут многое делать не хуже, если не лучше мужчин, дай им только шанс. — Она скроила физиономию, и он улыбнулся.
— Большинство женщин, с которыми я знаком, больше волнуют прически и косметика, чем умение плавать, — криво усмехнувшись, заметил он. — Бассейны как место для демонстрации мод. Точка.
— Я же говорила вам, Алекс, что вы связываетесь не с теми женщинами. — Она не отказала себе в удовольствии и не упустила представившуюся возможность подковырнуть его. Не дожидаясь ответа, она оттолкнулась от бортика и хорошим кролем поплыла в глубокую часть бассейна размером с олимпийский.
— Где вы так научились плавать? — Он плыл за ней, но обогнать ее не мог, что с удовольствием отметила Грейс. — Я не нанимал вас в качестве спортсмена.
— Мой отец великолепный пловец, мама тоже, — сказала Грейс, отбросив прядь волос со лба. — Мы раньше много занимались подводным плаванием, а когда тренируешься в карьере в ледяной ноябрьской воде и снимаешь маску на глубине десяти метров, чувствуя всей кожей давящую на тебя холодную толщу, все остальное кажется пустяками. Мы с папой потом еще прошли курсы по усовершенствованию.
— Ясно. — Он был поражен — она видела это по его лицу, — но старался скрыть это. Как же приятно было хоть в чем-то достать его. — А за границей приходилось плавать? — поинтересовался он. — В теплых южных морях?
— Несколько раз. Вода действительно теплее, и совсем другая подводная жизнь. Страшно интересно.
Она оттолкнулась от бортика, наслаждаясь чистой водой. Алекс опять отстал от нее, и она первой приплыла в мелкую часть бассейна.
— Прямо русалка. — Он сказал это с явной симпатией, и Грейс вся так и затрепетала. Слишком он соблазнительный, напомнила она себе, и к этому присоединились и прочие внутренние голоса. Где Алекс, там опасность! — Похоже, вы в хороших отношениях с родителями, правда, — заметил он.
— У меня мировые родители, — лаконично ответила Грейс. Ей не хотелось обсуждать своих стариков с Алексом. Чем меньше он знает о ее частной жизни, тем лучше. Малейшая информация о частной жизни откладывается в его мозгу, и в любой момент может быть использована к его выгоде.
Он кивнул. Капли воды сбегали по его загорелой коже с выпуклыми мышцами.
— Большой подарок судьбы — любящие родители, — медленно проговорил он без всякой иронии. — Мой отец любил меня, но у него на это не было времени, а когда после моего окончания университета появилась возможность нам получше узнать друг друга, времени уже не осталось. — И тут же, будто в нем сработал какой-то механизм, предупреждавший об опасности, на секунду приоткрывшееся окошко закрылось и он совсем другим тоном бросил:. — Давайте наперегонки, если хотите. Обставлю вас в два счета. Все же вы женщина.
— Ха! Да я вас одной рукой обгоню, — тут же откликнулась Грейс.
Обогнать она его не обогнала, но и Алексу это не удалось, и так они плыли — голова к голове, пока Грейс не почувствовала усталости. Алекс же, похоже, мог плавать до бесконечности, и еще минут десять, после того как она вскарабкалась на край бассейна и уселась там, он продолжал плавать, словно хорошо отлаженная машина. Именно машина, идеальная машина, которую могли создать эротические грезы, с горечью размышляла Грейс.
Она никогда уже не будет прежней после знакомства с ним. Но и мира без него она не могла себе представить. Она подумала об этом с ужасом. А Энди?.. То, что она чувствовала по отношению к Энди, даже близко не напоминало о той всепоглощающей страсти, которую она испытывала при одной мысли об Алексе. Но это было опасно.
— Что ж, бокал шампанского в самый раз. — Он вырос как из-под земли и протянул ей руку. Грейс надела рубашку под его взглядом и поспешно застегнула пуговички. После этого взяла его руку и поднялась.
— Тщетные усилия, — насмешливо пробормотал он.
— Что? — Словно очнувшись от сна, в котором ей снилось его мускулистое тело, бросила она.
— Я говорю о тщетных попытках прикрыться. Оденьтесь вы хоть во все черное с головы до ног, я все равно буду видеть эти длинные стройные ноги, тонкую талию и восхитительную грудь.