Он не шевельнулся и снова уткнул нос в книгу, однако через несколько минут отложил ее в сторону. Смущенная и как будто виноватая улыбка скользнула по его губам; он подошел к велосипеду и вывел его в коридор; с плоскогубцами в руках стал возиться над гайками. Дверь из комнаты Нины вскоре открылась, и на пороге показались хозяйка и гостья.
- Спасибо, Леля, милая, что навестили меня. Жаль, Ася не пришла вместе с вами, ну, да ей теперь некогда. Как Славчик?
- Славчик - чудный бутуз. Я его буду крестить, - ответила Леля.
Когда девушка надела старенькое пальто и шляпу из потертого бархата, Нина сказала:
- Вячеслав, вы хороший мальчик, всегда рады всех выручить, проводите до трамвая нашу Лелю. Я не хочу отпускать ее одну. Можете?
- Могу, коли требуется, - неуклюже ответил юноша, - вот только ватник одену.
Через несколько минут они вышли на лестницу и некоторое время шли молча. Вячеслав озадаченно размышлял, как следует обращаться с этой девушкой, и наконец не мог ничего придумать лучшего, как взять Лелю под локоть.
- Пошли, товарищ Леля! После рабочего дня прогуляться приятно. Погода сегодня больно хороша. Вон как подморозило. Может, пройдемся прежде на Невский, а после я вас провожу?
Девушка взглянула на него с удивлением и на всякий случай слегка отодвинулась.
- Я не пойду на Невский, я тороплюсь домой.
- Это вам небось мамаша внушила, что по Невскому гулять вечером неприлично? А вы мамашу поменьше слушайте - то было прежде, а нынче все наши комсомольцы со своими девушками по Невскому прогуливаются, а дамочек дурного поведения там и в заводе нет. Не бойтесь, пошли.
- Нет, спасибо. Пойдемте к трамваю. А впрочем, я отлично могу добежать и одна. - И Леля остановилась, показывая, что хочет распроститься.
- Ну вот, ровно бы и испугались! Не хочете - не надо. Я не принуждаю. Айда к трамваю, Леля.
- Меня зовут Елена Львовна.
- Вам все по старинке охота? Ну, Елена Львовна так Елена Львовна. Вы учитесь или служите, Елена Львовна?
- Я работаю стажеркой в больнице, в рентгеновском кабинете.
- Медработник, стало быть. Вот и я скоро медработником буду. Я с рабфака пошел в фельдшерский техникум. Мы с вами сослуживцы, значит. У нас на нашем курсе на днях постановочка будет, а после - кино "Катька бумажный ранет". Хотите, достану вам билетик, Елена Львовна? Уж как я рад буду провести с вами вечерок. Ребята у нас хорошие, уважительные. Каждый будет со своею девушкой. Пришли бы?
- Благодарю вас. Я одна нигде не бываю. Я хожу только с Асей и Олегом Андреевичем, да иногда с моей соседкой.
- Мамаша не велит? Эх, Елена Львовна! Этак можно и всю жизнь просидеть около маминой юбки. Вы все думаете - коли не ваш круг, стало быть, что-нибудь дурное, а ведь это не так.
- Я как раз этого не думаю, но... - она замялась.
- Неохота, что ли? А может быть, я больно уж не нравлюсь? Ваше дело!
Леле стало неловко и жаль его. В тоне его было что-то сердечное и простодушное. Во всяком случае, на нахала он совсем не походил, но слишком уж был весь серый. Желая показать, что она не дуется и не сторонится, она спросила:
- А вы на каком же отделении в техникуме?
- У нас еще пока не было разделения, а вот с января начнется специализация. Должно, возьму хирургию, - ответил он.
- Наверно, очень тяжело одновременно и учиться и служить? - опять сказала Леля, видя, что он умолк.
- Я привык.
Подошел трамвай и умчал Лелю.
На следующий день за вечерним чаем у Натальи Павловны она, смеясь, стала рассказывать о новом знакомстве.
- Посмотрели бы вы на его угловатость! Он ко мне обращался "товарищ Леля".
Все засмеялись, кроме Олега, который сказал:
- Я этого юношу беру под защиту. Он не заслуживает насмешек! Хотите, я сообщу о нем нечто такое, что очень говорит в его пользу?
Все повернулись к нему, заинтересованные.
- Пятнадцати лет он пошел добровольцем в красную армию и участвовал во взятии Перекопа, где получил ранение в руку... - начал Олег.
- Ну, это еще не говорит в его пользу, - сухо прервала Наталья Павловна.
- Слушайте дальше. Он натолкнулся однажды на мой заряженный револьвер и разрядил его, чтобы предотвратить возможное несчастье; через несколько часов после этого, во время ночного обыска, он не счел нужным заявить агентам огепеу о наличии у меня оружия. Далее: ему было известно из очень верного источника - от меня самого, - кто я по происхождению, но, вызванный в огепеу, он отвечал на все вопросы по поводу меня, что ему неизвестно ничего больше того, что стоит в моих документах. Он даже не нашел нужным сообщить о своем великодушии мне. Я об этом узнал другим путем.
- Очевидно, он вам симпатизирует, но ради чего вы были так откровенны с ним? - сказала Наталья Павловна.
- Я нашел, что так будет вернее, и, как видите, не ошибся.
- И все-таки не следовало! Этому сорту людей доверять нельзя. Мало ли какой может быть на него нажим.
- Какой бы ни был нажим, этот человек не предатель, - твердо ответил Олег, - за всей его серостью есть настоящая идейность, а это теперь так редко!
- Мало, что он не предатель, - он, по-видимому, благороден исключительно! - подхватила Ася. - Нельзя ли зазвать его к нам, приручить и пригреть?
- Это уже крайность, которая ни к чему, - строго одернула ее Наталья Павловна, - я в моем доме партийцев принимать не намерена.
- Что бы то ни было, - опять начала Леля, - а я, хоть и не особенная сторонница бонтона, скажу, что в этом Вячеславе он доведен до минимума.
Олег решил подразнить ее:
- Я уверен, что девушка, которая свяжет с ним когда-нибудь свою судьбу, будет счастливее очень многих и сможет заслуженно гордиться им это человек долга!
Головка Лели горделиво и возмущенно вскинулась, как голова породистой своенравной лошадки.
У Лели была густая белокурая коса, которая в последнее время вызывала ее постоянную досаду.
- Все ходят стрижеными, только мы с тобой, Ася, с этими допотопным косами. Когда я хочу хорошо одеваться и на это нет денег, тут возразить нечего - нельзя и нельзя! Но отрезать косу, подкрасить губки или сделать короче юбку нам ничто помешать не может. А мама и Наталья Павловна и тут наперекор: "Все советские девчонки так ходят! Вы ни в чем не должны походить на них!" Это довольно-таки глупо - валить в одно и моду, и политику. В своем отрицании современности старшие, право же, доходят до нелепостей! Пусть посмотрят французские journals des modes*.
* Журналы мод (франц.)
Ася занимала промежуточную позицию в этом вопросе.