На прошлой неделе Елена с Николаем были в гостях, на дне рождения его товарища. Молодёжи было много, под конец вечера некоторые сильно напились и стали засыпать там, где сидели или лежали. Напился и Николай, хотя с ним такого раньше не случалось, и заснул за столом. Когда потушили свет, Елена была на диване среди друзей и одноклассников мужа. Она потягивала белое сухое вино, слушала чью-то песню под гитару и смотрела в окно на залитую лунным светом клумбу хризантем. Осенняя ночь была душной, но белое вино и белая луна навеяли такой странный холод, который бывает только от одиночества. Она и была одинока. В чужом городе, в чужой семье. С мужем, любившим работу и футбол больше чем её.
С дивана кто-то встал и ушел, потом кто-то сел рядом, Елена выпила ещё, радуясь темноте комнаты. Чьи-то руки стали гладить её, а губы целовать, и она не хотела думать чьи. Сначала робко, потом смелее отвечала она на ласки, всё больше отдаваясь своим чувственным желаниям. Елену будоражила мысль о незнакомце в темноте, который ловко угадывал все её движения. После такой таинственной и смелой близости сон окутал её мысли, и страница ушедшего дня была перевёрнута.
Елена проснулась с рассветом одна на диване. Ещё хмельная и растрёпанная она решила, что ей всё приснилось. Некоторые гости уже разошлись, а болевший Николай во дворе лил себе на голову воду. Супруги обнялись и пошли досыпать домой.
Тишина той осенней ночи была коварна и обманчива. За Еленой наблюдали, и скоро весть о супружеской измене разлетелась по всему району, обрастая всё новыми подробностями. Ничего не подозревавший Николай, спокойно ходил на работу и, как всегда, был занят собой.
Елена понимала, что она может слишком увлечься самобичеванием, и решила не корить себя за измену. Но мысли о том, почему она это сделала, не покидали её. Скорее всего от скуки, но… С одной стороны, в ней ещё жила какая-то девичья удаль, шептавшая, что она не нагулялась в юности. Что она молода и чертовски привлекательна, поэтому свою молодость и красоту скупо дарить только одному мужчине. С другой стороны, вечный подростковый фольклор, подсказывал готовые фразы: «Левак укрепляет брак», «Не изменишь, не полюбишь.» и т. д. И ещё много причин, которые только может выдумать изворотливый ум ради перешагивания порога совести. Елена решила не думать об этом, а просто оставить всё как есть.
День, в который Николаю стало всё известно, Елена провела в одиночестве, изнывая от желания плоти. В какой-то момент она не смогла преодолеть потребность в близости и отправилась в душ. Когда разъярённый супруг вбежал в дом, она уже отдыхала. Закутавшись в халат и, как кошка, свернувшись на диване, томилась сладкой негой, лениво листая журнал. Появление мужа не изменило её позы, она привыкла к нему как к мебели и знала, что он скоро придёт.
Николай ворвался в комнату как безумный зверь, ищущий добычу. Он для себя уже всё решил. Обманутый, униженный, потерявший разом свою любовь и семью, свою мечту и будущее, всё, чем жил. Он не хотел слышать отговорки, алиби и тем более наивные отрицания, а хотел лишь понять, за что она с ним так поступила. Но то, что она даже не пошевелилась, когда он вошел в комнату, скрыло пеленой его разум.
– Где ты была, с кем шлялась? Почему ты мне изменяешь? – выкрикивал он в исступлении, сжав кулаки. Но звенящая тишина давила ему виски вместо ответа. Её поведение было страшнее любых ожиданий. Она лишь вяло перелистнула страницу журнала.
– Что молчишь? Даже не оправдываешься?
– А зачем? – спросила она и медленно подняла ресницы, глядя мужу в глаза.
Он выбросил журнал, схватил её за руки и поставил перед собой.
– Зачем? Чёрт тебя возьми! Так это правда? Как ты смеешь так спокойно об этом говорить?
– Как ты смеешь со мной так обращаться? – по-прежнему невозмутимо сказала она, пытаясь освободиться.
– А как с тобой обращаться? Ты с ума сошла? – он задыхался от злости и возмущения.
– А что тебя смущает? Я молодая и красивая, а ты мне внимания не уделяешь, – гордо продолжала она.
Это был ход ва-банк, который оказался неожиданным даже для неё самой. Ничего не отрицать, а перевести вину на мужа. Елена считала его слабохарактерным и была уверена, что при любом разговоре она сможет подавить его своей волей и даже взглядом. Но она не ожидала, что этот мягкий человек в отчаянии может быть настолько безудержно жестоким. Он ударил её со всей силы, и она упала снова на диван.
– Ты сам виноват во всём! – закричала она. – Это ты меня вынудил своим равнодушием.
– Я виноват? – замер на мгновение Николай. Чувство вины никак не клеилось с его нынешним настроением, и он стал просто избивать Елену так жестоко, как только мог.