— Если можно, скиньте Вашу беседу с покойной, — доставая флэш-карту, добавил следователь.
- Пожалуйста, — ответил он. Файлы скопировались быстро.
— Спасибо. Благодарю за сотрудничество.
— Всегда пожалуйста. Проверять, как скопировалось, будете?
— Времени нет. У себя проверю. До свидания.
— До свидания.
Теперь было самое время для звонка.
— Леонид Борисович?
— Да.
— Вас Виктор Сергеевич беспокоит.
— О, здравствуйте мой друг! Всегда рад Вас слышать!
— Консультант с кафедры оставил заключения. Хотелось бы обсудить. Сегодня, если Вы не против.
— Да, конечно. Когда Вам удобнее?
— Чем раньше, тем лучше. Могу и сейчас подъехать. Без историй, конечно.
— Да-да, понимаю. Сейчас… Я несколько занят… Сколько Вам нужно времени?
— Минут пять-десять.
— О! Если так, то без проблем! Когда заказать пропуск?
— Постараюсь быть часа через два.
— Жду! И не забудьте паспорт!
— Я в курсе. До свидания.
— До свидания.
Посетителей не было. Получил разрешение у заведующего по телефону. Еще раз проверил — все ли взял с собой. Предупредил регистратуру, что скоро будет, и вышел.
Дорога до СВК времени заняла немного. Пропуск на проходной уже был выписан. После прохода через детектор сотовый телефон пришлось отдать. Ключи с Мишиным памятным брелком остались. Поднимаясь по широкой лестнице, он оглядывался по сторонам. Безлюдно. На большинстве дверей — таблички с номерами. На некоторых — с фамилией, именем и отчеством. Без указания должности. Увидев указатель — «специалисты», пошел в указанном стрелкой направлении.
Коридор был переполнен. Люди в форме и в штатском, с разным количеством и калибром звезд на погонах. Сидячие места заняты, плотная очередь в каждый кабинет. Воздух — душный и спертый.
С трудом протиснувшись к двери с надписью «психиатр», постучал. Стоящие в очереди не только не проявили недовольства, но даже отодвинулись — подальше от него и от двери. Услышав приглашение войти, открыл дверь.
Костянский в кабинете был один и что-то писал. Большая пластиковая бутыль с водой и набором одноразовых стаканчиков стояла у входа. В углу — портативная видеокамера.
Увидев его, хозяин кабинета привстал и радостно улыбнулся.
— Это уже Вы, мой друг? Здравствуйте! Рад видеть Вас в добром здравии! Как супруга, дети? Про подругу не спрашиваю — по моим сведениям, Вы с ней недавно расстались?
— Вашими молитвами, — процедил он.
— Пожалуйста, присаживайтесь. Стакан воды? Или может быть, кофе? Спиртного не предлагаю — знаю, не пьете.
- Спасибо. Давайте к делу.
— Да-да. Конечно.
— Вот копия заключения, за которым Вы присылали своих отморозков, — протянул он ему лист бумаги.
Леонид Борисович, перестав улыбаться, молча перечитывал заключение.
— И как называется препарат, синтезированный Вашей лабораторией? Идея — ясна. Создать зеркальный изомер … Прилепить бензольное кольцо… Я не знаток. Но вместо антидепрессанта или нейролептика — получается средство, потенцирующее депрессию. Или бред ревности. Или — и то, и другое. Суицидальные идеи и попытка — итог. И физическое устранение нежелательных лиц — уже прошлый век! Кто всерьез примет доказательства, собранные следователем, который оказался в дурдоме? Да еще с бредом ревности и после попытки самоубийства? Поправьте, если ошибаюсь. Молчите? Ну да, нас ведь фиксируют, — он кивнул на видеокамеру, — Ваши кураторы. Специально для них: исповедь безвременно скончавшейся Риты сейчас тоже фиксируют — в прокуратуре. Нашу беседу я тоже пишу. У меня остался сувенир из Израиля. Вы, наверное, в курсе. Это — на случай поспешных выводов. Понятно излагаю?
Глаз Леонида Борисовича видно не было — он опустил голову. Но знакомый оскал скрыть не удалось. Сжатые кулаки лежали на столе.
— Тогда продолжу. За подопытными дело не стало — только угоститься у Вас водичкой. Накладки, типа вчерашней? Да мало ли, кто чего сейчас обожрется? А для доставки конкретному адресату — агентура. Типа той же Риты. Наверное, она слишком много знала. Но рассказала все. Дальше — детали. Диагностика и лечение Ваших клиентов — в общепсихиатрической сети. Так что, и вопросов к Вам — никаких. Просто и эффективно. Может, поправите, если что не так?
Костянский продолжал молчать.
— Да, насчет последних двух клиентов. Вот копии заключения консультанта с кафедры. С Бондаревым, как видите, все ясно — это инвалид. А вот Стариков — из болезненного состояния вышел. И может приступить к работе. Таким будет заключение. Если вопросов нет — подпишите, — протягивая пропуск, сказал он.