- Вот как? - в голосе Холлара послышался холод, - быть может, ты назовешь имя своей матери?
- Гесси. Гесси, по прозвищу Озерка.
- Озерка... Озерка... Снадобничье прозвище, - Холлар задумался, - уж не жена ли моего племянника? Смотри-ка, дала своему отродью имя, которое сама не имела права более носить. Что ж, ожидаемо. Однако тебя я не виню. Я сам ошибся, послав за тобой Аби. Он славный малый, и если бы не его проблемы с речью...
Я закрыла глаза и мысленно сосчитала до десяти, чтобы успокоиться.
- Вы не стали бы мне помогать, если бы знали, что я вам никто, верно?
- У меня тут не богадельня, знаешь ли, - ответил актуариус, - сами едва справляемся.
При слове “богадельня” я вздрогнула. Наставник Бадан, сумасшедшее существо-Снадобник в его комнате... Скорее всего, всех их уже поглотила эпидемия.
- Так вы знали маму? - спросила я.
- Знал... Она мертва?
- Коричневая лихорадка. В Литече.
Холлар невозмутимо жевал пирог, будто бы нарочно растягивая время.
- Гесси Озерка, да... Жутко талантливая Снадобница, хоть и из простолюдинок. Хитрости ей было не занимать. Обманом женила на себе сына моего недалекого братца, а как пришла ей пора поработать на благо Ястрада, ограбила беднягу, прилюдно от него отказалась, мол, не годится для продолжения рода, и сбежала в неизвестном направлении. Могу ее понять, с новой женой им тоже не удалось заделать наследничка, но публично опозорить наш род...
- Простите, вы сказали “поработать на благо Ястрада”? - ляпнула я, чтобы прервать повисшую паузу.
- Все Снадобники обязаны поддерживать нашу славную армию. Разве она тебе об этом не рассказывала?
Конечно, рассказывала. Я догадывалась, что матушка просто-напросто не хотела убивать свой талант на заживляющие мази и бодрящие порошки, ей намного больше нравилось заниматься изучением и обучением детей со способностями Снадобника.
- А ты, судя по всему, уродилась пустышкой? - продолжил Холлар без тени смущения, - жаль, жаль. Последним Снадобником в нашем роду был сын моей старшей сестры, но он, судя по твоему письму, сгинул. Да примет его Рааххо.
- Мама говорила, что это очень редкий дар, и нет ничего страшного в том, что я не могу быть ингредиентом. Что это даже хорошо, ведь мне не придется буквально жертвовать частицами себя ради денег.
- В каком-то смысле. Но для меня ты не представляешь никакой ценности. Я даже не знаю, действительно ли ты дочь моего племянника.
К моему горлу невольно подступили слезы. Я так надеялась, что нашла кого-то, кто мне поможет!
- Зачем тогда это все? - я дернула себя за рукав, - вы могли бы просто спросить прямо с порога и тут же выгнать, а не давать мне ложную надежду!
- Успокойся. Во-первых, ты могла оказаться моей родственницей. Во-вторых, моя душа еще не настолько огрубела, чтобы я оставил молящего о помощи в беде. В-третьих, я не хотел бы прослыть сволочью, способной выставить девушку в лохмотьях на мороз. Тебе ведь некуда идти. Совсем некуда. Иначе ты не обратилась бы ко мне. Я прав?
- Справилась бы как-нибудь, - проворчала я, - в Литече же справилась. В Ручейке справилась. Я работала.
Во взгляде Холлара мелькнул интерес.
- И чем же ты там занималась?
- Торговлей, - уклоничво ответила я, помня, что совершила тяжкое преступление, использовав тайны снадобничества и вырастив ястрадские травы на вражеской территории, - а в Ручейке я была писарем.
Актуариус на минуту замолчал, что-то обдумывая. Я почувствовала, как мои руки холодеют и начинают дрожать.
- Кто научил тебя писать?
- Я не знаю, почему все меня об этом спрашивают. В Травячках была школа. Маленькая, на три или четыре окрестные деревни, но она была, и матушка говорила, что все дети должны учиться. Но на своем пути я встретила очень мало грамотных людей...
- А вот за это я ее похвалил бы, - хохотнул Холлар, - шутка ли, основать школу, внедрить поголовное обучение, пусть и на четыре деревни, и внушить всем в округе, что так и надо. Хитрая лиса.
Я покраснела. Могла бы и сама догадаться, что что-то здесь нечисто! Чтобы скрыть смущение, я занялась давно остывшим пирогом, но мои руки тряслись, и я с трудом удерживала вилку и нож. Не выдержав, я схватила кусок руками. Плевать на манеры, нечего строить из себя аристократку, если собеседник уже знает, что я такое.
- Я умею писать и читать, еще я знаю, где находятся страны и города, и немного историю, - заявила я, проглотив пирог, - и еще знаю растения. Так что я представляю ценность. Не для вас, так хотя бы для себя.