Я внимательно слушала, пытаясь поймать самые важные для меня фразы, но они так и не прозвучали. Дядя говорил о том, что работает актуариусом вот уже двадцать лет, что ему много раз предлагали повышение, но ему и так неплохо, что в составлении актов и протоколов вечно все меняется...
В какой-то момент я начала клевать носом, но погрузиться в царство сна мне не позволил какой-то крупный булыжник, вовремя попавший под колесо. Я вздрогнула, сбрасывая с себя сон, и прокашлялась.
- У меня два вопроса, дядя.
- Не дядя, а господин Киммен или господин Холлар. - буркнул дядя. - Ну?
- Когда обед и сколько мне будут платить?
Дядя с трудом подавил смех.
- Обед! Можешь принести с собой какой-нибудь пирожок или еще чего. Только не заляпай документы жирными пальцами, голодающая. Хотя тебе не мешало бы поправиться. Что же до оплаты... Четыре реша в неделю будет более чем достаточно. Это даже щедро. Конечно, первые три месяца их буду получать я, ты ведь мне должна. За полтора реша в неделю ты вполне сможешь снять какую-нибудь маленькую комнатку на окраине, так что не надо мне тут корчить рожи.
Комнатку на окраине! Этак я до Нового суда буду каждый день по часу добираться!
Внутри себя я негодовала, но показывать это дяде совсем не хотелось. Без него я бы все еще торчала в Ручейке, наверное. Или не торчала бы, меня бы не стали держать в заложницах без такого повода.
- Хорошо, господин Холлар, - выдавила я, - я вам благодарна.
- Хоть сейчас не ври... племянница. И запомни: здесь ты не Киммен. Это имя еще надо заработать.
- Да, господин Холлар.
Желтое здание Нового суда тыкало шпилями в серое небо. Строители постарались на славу - строгие вытянутые линии внушали если не трепет, то хотя бы уважение. За массивными дверями скрывался широкий хорошо освещенный зал, стены и пол которого были выложены светло-красной тарийской плиткой. Посреди зала невысокая лестница вела к высоким дверям главного зала суда, а по бокам от нее темнели мелкие коридорчики в служебные помещения. В один из этих коридорчиков дядя меня и направил.
Я ожидала, что архив, который мне надлежало разбирать, будет размещаться в подвале, но лестницы вниз я так и не обнаружила, а единственная дверь в коридоре вела в просторную и светлую некогда комнату, сплошь заваленную стопами бумаги разной степени пожелтелости. Какие-то документы были уложены в коробки, какие-то просто свалены в угол кучей, некоторые стопки покрывал толстый слой пыли, а на подоконнике стоял ящик с погрызенными мышами свитками. В центре комнаты для меня подготовили рабочее место - стол, стул и кучу свежесколоченных ящиков с подписями типа «Протоколы заседаний суда по вопросам торговли», «Протоколы казней», «Признания», «Преступления против государства», «Перечни изысканий, заказанных для ежегодной циркуляции»...
Это еще что такое?..
- Радость и веселье, - пробормотала я и громко чихнула. С близвалявшейся стопки слетело несколько листов бумаги.
«Пекарь Костан заявляет, что его сосед, портной Ашин, каждую ночь открывает окно пекарни, из-за чего тесто в кадушке скисает. Пекарь Костан сообщает, что из скисшего теста не может испечь хлеб, поэтому не получает должную прибыль от продажи хлеба. Пекарь Костан требует у портного Ашина 5 (пять) решей в качестве компенсации за неделю скисания теста...»
Какой важный документ! И куда это?
Я снова чихнула и чуть не стукнулась головой о стопу ящиков. Меня снова немного мутило, наверное, это побочные эффекты от пилюль... Надо бы зайти к тому аптекарю и спросить, может ли такое быть. Я не настолько хорошо была знакома с лекарствами на основе белены, слишком уж сложно их было дозировать, поэтому мы с Винкой не уделили им особого внимания.
Кражи, убийства, мелкие споры, жалобы на соседей, споры из-за точек продажи на ярмарках... За весь день я успела разобрать только одну кипу, пусть и довольно высокую. Где-то документы одного типа лежали вместе, где-то между приказами о назначениях на новые должности мелькали смертные приговоры. От описания найденных в придорожной канаве трупов у меня пропал аппетит, и это сэкономило мне еще несколько медяшек, которые я иначе потратила бы на обед.
За окном почти стемнело, когда дворник постучал мне в окно и подал знак отправляться домой. Очевидно, разбор архива не стоит свеч. Что ж, это приятно, успею зайти в аптеку. Если, конечно, найду ее без Эйры.
Немного поразмыслив, я поймала извозчика и объяснила ему, что мне нужна аптека недалеко от чиновничьих домов - такая, знаете, с красной крышей, а рядом растут вязы. Это сработало, и уже через четверть часа я увидела знакомый домик, который вечером выглядел еще уютнее, чем днем. В окне подрагивал яркий свет масляной лампы, а из-под двери просачивался любимый мной запах ястрадской ромашки с нотками серебрец-травы. Мазь от всадничьей сыпи. Успокаивает и снимает зуд, а если еще сока верры добавить, как мы делали с Винкой, так и воспаление снимет.