Мария Буквина
Побочный эффект
Файл создан в Книжной берлоге Медведя.
Это был дождливый день. Или будет. Все зависит от временного статуса. Хотя о каком статусе можно вести речь, когда совсем скоро смысл этого слова, как впрочем, и всех остальных, канет в лету.
Но пока до дня первых инцидентов еще оставалось время, и Анатолий Висаевский мирно посапывал на лекции по философии. Гамбургер, который сейчас пролетал мимо его рта, держал путь из самых глубин подсознания этого полного жизни двадцатиоднолетнего парня. Из тех же пенат росли ноги и у книжки-лангольера, возжелавшей отведать почему-то не разрекламированный американский продукт, а мускулистую человеческую плоть.
Анатолий закричал. Но, к счастью, в реальности вырвавшийся из его рта звук напоминал скорее хрипящее шипение (или, если угодно, шипящий хрип).
- Не дергайся пока, – прошептал другу Дима. – Еще двадцать минут осталось.
Где-то рядом раздался смех, но стоило только Анатолию повернуться, как реакция на его «помятый» вид тут же трансформировалась в суетливое копошение и нелогичные разговоры. Да, все-таки жизнь намного легче, когда ты под два метра ростом, неплохо накачан и умеешь делать взгляд «счас вcех урою».
Посмотрев на часы, Анатолий улыбнулся. Еще совсем немного, и он познакомится с той белокурой бестией, которая с грохотом вошла в аудиторию в самом начале лекции.
«Интересно, откуда она? – задумался Анатолий. – Наверняка, новенькая. Такую чудачку сложно не заметить».
Подобные чаяния молодости никогда не интересовали профессора Дюмонте. Даже в те далекие годы, когда все его сверстники сходили с ума от обилия мыслей о любовных утехах. А сейчас в свои пятьдесят два Кристиан Дюмонте мог думать лишь о наследии. Он должен был создать имя, которое сохранится навеки. Имя, которое будущие поколения будут произносить с придыханием.
Однако до сего момента все его попытки «примагничивания» биологических объектов оборачивались если не катастрофой, то хотя бы громким пшиком. На протяжении тридцати лет безрезультатных опытов профессор Дюмонте с завистью наблюдал за восхождением коллег. А те в ответ отпускали едкие замечания о бесполезной трате времени и средств.
Кристиану Дюмонте отчаянно не везло. Возможно, дело было в судьбе, высших силах, недостаточно большом мозге или разном размере ног. Но как бы то ни было, он с упорством барана продолжал настойчиво искать объяснение эффекту временной дезинтеграции.
И однажды случилось чудо. Эксперимент номер пятьсот четыре превзошел все отсутствующие ожидания собравшихся. Мышка Ками не просто выжила после очередного облучения, но и пролевитировала в течение целых пятнадцати секунд.
Это была сенсация. Социальные сети взорвались мыслями о будущем, полном полетов, и возникновении у людей невероятных способностей. Вспоминая все фильмы и истории, некоторые всерьез начинали готовиться к неминуемой войне с «мутантами».
Ученые в ответ на это лишь смеялись. Ведь открытие Дюмонте никоим образом не связано с генетикой, а до начала коммерциализации проекта могли пройти десятки лет.
Но что именно говорили люди, самого профессора волновало мало. Главное, это имя, звучащее каждый раз, когда речь заходила о летающих крысах и прочих чудесах.
Сын знаменитого ученого, Кристиан Дюмонте смог так долго продержаться в этой сфере лишь благодаря семейным связям. И теперь презрение других сотрудников института, которое в последние годы скрывалось все с меньшим тщанием, должно было пошатнуться и рухнуть под напором статей и публикаций.
А как могло быть иначе? Живой объект воспарил в воздухе, и вот уже две недели пребывает в добром здравии. Все жизненные показатели идеальны. Следовательно, Лучи Дюмонте не только действуют, но и безопасны.
Вот только настроение у мышки никто не изучал. А она изо дня в день кушала, бегала, спала. И снова. И снова… Как по расписанию: секунда в секунду. Все изменилось, когда Ками вернули в клетку с другими особями. Но этот побочный эффект остался незамеченным.
Возможно, если бы охранник не так часто смотрел на работе футбол или хотя бы не забыл включить камеры наблюдения, тогда сущность человека была бы спасена…
Это началось незаметно. Легкая забывчивость, затухание взгляда, ощущение нехватки чего-то очень важного. Как только лучи Дюмонте соприкоснулись с электричеством, произошла реакция, остановить которую уже не представлялось возможным.