– Беспокоишься, – с улыбкой заметил он, опустившись на мою кровать и закинув ногу на ногу. – Впрочем, в первый раз я тоже нервничал… встретиться с правителями двух держав – ещё то задание. Особенно слушать, как Баронии и Содружество тявкают друг на друга, хотя, сколько лет прошло с их разделения?
– Пятьдесят три миллиона, – выдохнула я.
– Старые обиды не забываются.
– Особенно у хиимов.
Кажется, таблетки начали действовать. Напряжение постепенно ушло, даже дышать стало легче.
– Так кто там из золотых будет? – поинтересовалась я.
За последние четыре дня переговоров с Барониями у них раз десять менялись представители. А это учитывая, что самих Баронов всего двенадцать, а послать надо троих.
– Точно не уверен, но, кажется Рассул Ти–Кар, – внимательно смотря на меня, произнёс Ориас.
Я подавилась. Честно, зашлась кашлем, облокотившись об стол и изумлённо взглянув на мужчину.
Рассул Ти–Кар был старшим братом Овика – ага, того самого, который меня в гареме держал. И в отличие от брата, Рассул был жестоким, холодным и циничным хиимом. Он не знал отказа и слабости, запоминал обиды и тех, кто его обидел. Когда он приходил в гарем, никто не мог ему отказать.
– Встречались? – поинтересовался мужчина.
– Видела его пару раз, – пришлось признаться мне. – А кто ещё?
– Кайм Оу–Тар и Айшел Ши–Тейн.
– Серьёзно? Айшел Ши–Тейн? – не смогла скрыть я удивление. – Вот это будет интересно… на него же серебряные охоту возглавили! Чувствую, Мать Аай сама себя сожрёт в попытках соблюсти нейтралитет.
– С Айшелом и вправду странно… он как–то особо не интересуется политикой, но раз изъявил желание присутствовать на переговорах… это и вправду будет интересно, – с усмешкой отметил Ориас. – Самый хитрый золотой хиим из Бароний против самой хитрой жабы из Сената… чувствую, мы не зря летим.
– Ты себя не забывай, – заметила я.
Ориас чуть нахмурился, взглянув на меня и наклонив голову.
– Я им двоим и в подмётки не гожусь, Мэл. Айшелу за двести, а Материи Аай пятьсот. В прошлый раз она весьма ясно намекнула мне, что я ещё не дорос для таких обсуждений, – как можно спокойней произнёс он, вот только его пылающие глаза выдавали скрытое презрение и злость.
Я осторожно присела на кровать рядом с ним, чувствуя запах мёда и коры, от которого живот так и скрутился.
– Ну, по крайне мере, у тебя есть я.
– Бандитка, которая не помнит прошлое? – насмешливо усмехнулся он, окинув меня взглядом.
– Эта «бандитка», как ты выразился, училась у самой Матери Орика, после у Цербера и даже у золотого хиима, – как бы невзначай произнесла я, пожав плечами. – Давай начистоту, хвостатый.
– Это на какую же? Открыться в своих чувствах мне решила? – не смог сдержаться Ориас. – Тогда я весь в твоём внимании и даже больше.
Он наклонился ко мне, и я едва удержалась, чтобы не отстраниться или даже не встать.
– Мы с тобой не последние люди в Империи. И ты вовсе не такой самоуверенный идиот, как я думала в самом начале. А если Мать Аай просто это не заметила… что ж, она поймёт свою ошибку позже.
– Я говорил тебе, что никто так не умеет оскорблять и в то же время возвышать человека в одном предложении, как ты?
– Буду знать, – не сдержала я усмешки, взглянув на таймер с отсчётом для первого «прыжка». – Иди лучше к себе и готовься. Поверь, меня лучше не видеть ни во время, ни после «прыжка».
Ориас усмехнулся, как ребёнка потрепав меня по голове и покинув каюту.
Когда до «прыжка» осталась минута, я крепко накрепко пристегнулась к креслу, восстанавливая дыхание и успокаивая себя. Впереди меня ожидали пятнадцать самых ужасных минут моей жизни.
Закрыв глаза, я услышала бестелесный голос с отчётом. Пальцы так и стиснули подлокотники кресла, а я зажмурилась до боли в глазах.
Три… два… один.
Голову сдавили тиски, и я застонала сквозь зубы. Кровь вскипела в венах, а зубы чуть ли не крошились из–за плотно сжатых челюстей. Меня вжимало в кресло, а все внутренности словно перестраивались на свой лад. Кости стонали и скрипели, а ремни врезались в грудь и талию.
Кажется, я несколько раз падала в обморок, тут же приходя в себя и вновь испытывая все эти ужасы. Звёзды, ну почему со мной всегда так?! Почему другие нормально переносят «прыжки», а меня буквально на части разрывает?!
Всё закончилось резко, и подавшись вперёд, я сплюнула на пол кровь. Из–за этого «прыжка» я прокусила себе язык, а губы теперь кровоточили. Перед глазами стояла пелена, а сердце ещё стучало в груди. Пришлось ещё час приходить в себя, откинувшись на спинку кресла. Таблетки не помогли. Ничего не помогло.