Размышляя о детстве, вспоминала, что отец годы проводил за решёткой, и, если бы сердобольная бабушка не снабжала мать продуктами и деньгами, возможно, она пошла бы работать.
Между мной и старушкой стоял храм нашей семьи: Катя.
На диванчике, в квартирке, хранившей запах пота или мужских духов очередного старого сладострастника, мне виделся где-то в облаках двухэтажный каменный дом с книжными шкафами, остроумный дед, добрая бабушка, сад, беседка, там играли мы, безгрешные дети.
Сама же я была не в облаках, а на земле и в дерьме.
В тот день мне следовало явиться домой после полуночи. Подруга обслуживала клиента, который хорошо платил.
На пенсионерской лавочке около дома, ждала, когда «козёл» «отвалит» к жене.
Рядом присел человек, не молодой, больной или пьяный. Спросил:
– Где ты живёшь?
– На этой скамье, – ответила сердито.
– Пойдём ко мне.
– Зачем?
«Пусть скажет, – подумала, – тогда ударю и вымещу на нём всю мою злость».
– Не бойся, не буду приставать, мне нужно, чтобы в квартире был кто-то. Не могу видеть муку в маминых глазах.
«Ещё и мама? Только этого не хватало».
Но в пожилом, по моим понятиям, человеке была какая-то детская беспомощность.
– Хорошо, – согласилась, – если не будете приставать.
Небольшая чистая квартирка выглядела, как жилище аскета: прихожая с единственным крючком, скромная кухонная мебель, кровать, застланная по-военному, полка книг, стол с ноутбуком, офисный стул на колёсах.
Он сразу же позвонил, предупредил маму, что дома не один.
Поставил чай, сделал бутерброды с сыром, налил водки.
– Не переношу запаха спиртного, чего вы от меня хотите?
Серебристый ёжик волос, аккуратно побритый широкий подбородок с ямочкой, большие добрые глаза, пьян и надломлен круче, чем я.
– Если мне станет плохо, позвони по этому телефону. Вообще-то, утром должна зайти мама, проверить жив ли.
Была в нём добрая тёплая мягкость, снисходительность, и, как настоящему папе, слово за слово, я поведала всё, что случилось со мной.
От него же, немногословного, узнала, что служил военным до той поры, пока не получил ранение. Живёт на пенсию и подрабатывает тренером.
– Приступы происходят обычно вечером или ночью, не могу переносить, когда мать ухаживает за взрослым мужиком, как за ребёнком.
Я поняла, что встретила человека, которого и не надеялась встретить. Что все мои злоключения вели к деревянной лавке, на которой мы познакомились, что мне, как и маме, дано любить единственного мужчину.
В юности, читая книгу воспоминаний Анны Григорьевны Достоевской, думала: как трудно пришлось жене больного. Теперь знаю, что такое защищать любимого, говорить кому-то там, наверху, что не отдам его.
Пил он много: вторая болезнь.
Светлана Афанасьевна, его мама, смотрела на меня недоброжелательно, считала, что каприз выветрится из головы вертихвостки и она покинет сына.
То, что во мне ребёнок, догадалась, когда стало тошнить.
Что скажет Сергей? Готов ли стать отцом? Не будет ли третий лишним, как получилось с моими родителями?
И услышала:
– В жизни мне приходилось убивать взрослых, но детей – никогда.
Чудо происходит, лишь, в сказках. Через несколько дней он явился качающимся, глупым, с запахом, навсегда связанным со словом «нельзя».
Взрыв в голове: пьяная мама с розовыми волосами, глаза семилетней девочки, надеющейся на любовь.
И тут из меня выскочила Катя:
– У нашего сына не будет отца-алкоголика! Лучше я убью тебя!
Он старается не пить с тех пор. Ультиматум ли, отчаяние ли моё тому причина, не знаю. Старается, но получается не всегда.
С появлением Вадика отношение ко многим вещам изменилось. Не подозревала, как трудно матери растить дитя, проблемы каждый день.
– Привет, бабуля, позови, пожалуйста, Катю, – звонок через несколько лет, номера мобильника тёти не знала.
– Катя, у меня родился ребёнок.
– Ты вышла замуж?
– Нет ещё. Мужчина, с которым живу, инвалид, был тяжело ранен.
– Где?
– На войне, наверное.
– Война закончилась в 1945 году, передаю трубку бабушке.
– Нет, нет, не знаю на какой войне. Это неважно. Вадик срыгивает, плачет после кормления.
Малыш мой захрюкал, тётя, наверное, услышала и поверила.
– Возможно, грудное молоко жирное, у тебя в нежном возрасте случались колики, попробуй давать укропную воду.
– У мамы было жирное молоко?
– Про её молоко ничего не известно, она оставила тебя через неделю после выписки из роддома. Мы покупали у соседки. Помассируй мальчику животик.