Крестьянин обреченно протянул вперед обе руки и зажмурился.
— Ну что, обе одним ударом? — улыбнулся усатый, подмигнув подчиненным. — Ставки успели сделать?
Видимо, латники были привычными к такого рода пари. Буквально парой слов перекинулись, после чего один из них подал голос:
— Ставки сделаны, господин Сомерт. Как всегда, пятая часть ваша в случае выигрыша.
— Годится, — кивнул начальник. После чего решительно взмахнул своим оружием… и неожиданно выронил его. Сверкнув начищенной сталью, палаш вонзился в землю и недовольно задрожал, словно негодуя, что остался без своей законной порции крови. Хотя нет, кровь хлестанула. Правда, не из перерубленных рук крестьянина, а из запястья господина Сомерта.
Усатый взвыл, словно раненый волк, схватившись за покалеченную руку. Латники завертели головами, пытаясь понять — то ли враг неведомый напал на начальство, то ли болезнь какая с ним приключилась. Виданное ли дело, чтоб ни с того ни с сего у человека кровища из руки хлестать начала, и при этом ни стрелы, ни арбалетного болта из нее не торчало? Да и с чего им торчать, если хлопка тетивы тоже никто не слышал, у служивого люда на такие дела слух отменно тренирован.
— Магия… — неуверенно проговорил арбалетчик.
— Замогильная, — уточнил стоящий справа латник, выставив меч перед собой и свободной рукой хватаясь за оберег, висящий на шее. — Похоже, земельный мертвой слюной плюнул…
— Идиоты! — взревел усатый. — Жгут, быстро! Если бы это земельный плюнул, рука б сгорела к кутрубам! Это стрела! Или болт арбалетный! Ищите, мать вашу!
Латники ринулись было выполнять последний приказ, но их остановил новый окрик:
— Жгут сначала, скоты тупые!
Все пятеро подчиненных бросились назад, грозя снести начальство грохочущей массой металла.
— Стоять! Лимс ко мне, остальные — искать стрелка. Перевернуть все вверх дном в этом крысятнике, осмотреть крыши и чердаки! И вон те кусты обыщите, может, стрелок там прячется.
Само собой, в «тех кустах» Снайпера уже не было. Где в полуприсяде, где по-пластунски преодолев расстояние до ближайшей избенки, он скрылся за углом дома, на слух контролируя перемещения латников. Это было несложно — дешевые доспехи гремели и лязгали, что твои колокола, к тому же рев раненого Сомерта дублировал информацию о направлении движения подчиненных.
— Всех, кто в домах прячется, согнать сюда. Тарт, Кронг, не спускать с них глаз. Кто бежать вздумает — стреляйте. Я им покажу, как укрывать у себя преступников, которые осмеливаются стрелять в государственных людей!
Снайпер вновь невольно поморщился, рискуя вызвать новый приступ боли. Может и зря оставил он в схроне пистолет Стечкина. Из него бы точно попал куда целился, точно в голову усатого. До этого стрелять из ПСС на дальние дистанции Снайперу не приходилось, да и не предназначен маленький бесшумный пистолет для таких экспериментов. Поэтому пришлось стрелять навесом, выше цели. Оказалось, переборщил в расчетах. Ну и вот. Хорошо, что вообще хоть куда-то попал, и местный староста остался с руками.
Хотя, может, и к лучшему было бы не вмешиваться… Вон сейчас пристяжь усатого лютует, сгоняя пред крыльцо кабака местное население. И что дальше будет, догадаться нетрудно. То же, что было бы и без вмешательства Снайпера. Господину Сомерту нужны деньги, и он ни перед чем не остановится, чтобы получить их. Так что, коль уж вмешался, придется действовать жестко.
Лязг уже слышался в доме, за которым прятался стрелок. Окно было затянуто бычьим пузырем, край которого оторвался, поэтому имелась возможность осторожно рассмотреть, что происходит в доме.
Происходило ожидаемое. Латник, ворвавшись в дом, схватил за руку дородную тетку лет сорока и потащил ее к выходу. Тетка принялась упираться, хотя и ежу понятно, что от ее сопротивления толку будет немного. Ну и получила по макушке кулаком в кольчужной перчатке.
От такого удара тетка охнула и мешком повалилась на пол. Тут же из-за печки повыскакивали дети и принялись верещать на все лады:
— Отпусти мамку! Мамку отпусти!
— Молчать! — взревел латник, отвешивая увесистого пинка ближайшему мальцу. — Все на выход, кутрубово семя…
Когда здоровый мужик, поднявший руку на женщину и ребенка, стоит к тебе спиной и орет, словно буйвол, это есть самое милое дело. Потому что он слышит только себя, а шагов за своей спиной — точно нет. Так что тренированному человеку не особо сложно подойти и левой рукой прикрыть рот горлопана, одновременно нажимая основанием указательного пальца на корень его носа. При этом от весьма незначительного усилия голова орущего запрокидывается назад, вне зависимости от его физической силы и толщины шеи. После чего остается лишь воткнуть ему нож под ухо и резануть вперед, после чего необходимо сместиться в сторону, противоположную разрезу, иначе собственная одежда будет безнадежно запачкана хлынувшей кровищей.