— Вот это вот сейчас колем внутривенно, а то порвется.
— Уже надо?
— Ну, ты же видишь…
— А вот это вот?
— И вот это вот тоже колем, а то можем не успеть…
Я ужасно всполошилась, боюсь уколов. Но никто не сжалился. Единственное, что мне пообещали, — катетер.
Думаю, это единственный момент во всех моих родильных приключениях, когда я хотела сбежать…
Но Алина Кирилловна велела не слушать меня и удерживать силой.
В итоге мне в вену действительно всунули катетер. Это было неприятно и страшно. Но скорее все же страшно, чем неприятно. Хотя на следующее утро его срочно пришлось снимать, поскольку вена начала воспаляться, но в течение дня катетер избавил меня от парочки неприятных уколов. В общем, не будьте такими, как я. Не преувеличивайте.
Схватки стали достаточно сильными и регулярными. Появились все симптомы того, что скоро будем рожать. Пришла еще раз акушерка (приходили часто, не забывали), сделала комплимент, сказала, что «рожать умею». Я ничего особенного не вытворяла. Единственное, что я пыталась делать, — расслабляться, как учила одна девушка-йог Катя. То есть схватка кааак навалится, а я ей как бы радуюсь. Как бы. Пытаюсь не зажиматься, даже пальцы расправляю, чтобы не кулаком, представляю себя прекрасным распускающимся цветком и так далее… Смешно, но помогает!
Не знаю, кем чувствовал себя муж, ему все время приходилось ходить за мной, прекрасным цветком, и массировать хоть что-нибудь.
Кажется, попыталась посмотреть в окно на петарды, кто-то стрелял. Ничего не увидела. Зато почувствовала, что уже пора бы… это… к столу. Родильному. Муж сходил за медсестрами. Нас снова осмотрели и сообщили задумчиво, что через полчасика. кажется, родим. Я сказала, что мне тоже так кажется.
У мужа спросили, звать ли его «на пуповину». Он согласился.
Побежали в родзал.
Пристроились на столе, надели бахилки, откалибровались. Потом начали действовать. Справились мы за три потуги, и пару раз я чуть не треснула пополам.
Детка что-то буркнул, его подняли высоко, потом позвали мужа. Как уж он там справился, чего насмотрелся и что прочувствовал — не говорит. Но пуповину перерезал хорошо. Потом маленького отдали мне…
И муж немедленно пристроился рядом, а фотоаппарат отдал медсестре, чтобы сфотографировала всю нашу счастливую шайку.
Зашивать меня не пришлось. Меня на каталку — и отвезли в синий родзал.
Пришел загадочно-молчаливый муж с малышом. Сказал, что нашего сына зовут Слава.
— Наконец у нас есть Слава!
И мы снова начали звонить всем и слать смс-ки.
Славик все время крепко спал, лапочка.
Муж сдал малыша медсестре и уехал в ночной эфир. И отмечать. А я еще повалялась одна в синем зале, подремала, удивляясь тому, что могу спать на спине и позвонки не расходятся. Потом принесли малыша, и нас всех увезли в послеродовое отделение.
А на следующий день был Новый год, и муж весь день провел с нами. Малыш был просто прелесть, мы не могли налюбоваться.
Я попросила Алину Кирилловну, чтобы она помогла найти ту девушку, режиссера. Она сказала, что она как раз рожает, к ночи родит, и завтра я сама с ней смогу спокойно поболтать. Она может даже ее в мою палату поселить, если я не против. Я была, конечно, не против!
Еще спустя какое-то время
Милка стояла в коридоре приемного отделения и ужасно скучала. Все старенькие девочки разъехались, все новенькие девочки пока еще не очень велись на знакомства. Тоска-а-а.
Тут у нее зазвонил телефон.
— Алле?
— Привет, не помнишь меня?
— Не.
— Ну, ты мне звонила как-то… Я не на тот номер смс-ку отправила… Ну? Любовница я! Забыла, что ль?
— А! — Милка радостно встрепенулась. — А то! Конечно! Ну, че? Как сама?
— Да вот, сижу на смене, тоскливо мне. Давай поговорим?
— Давай, не вопрос.
— Как живешь?
— Да я в роддоме.
— Да ты что?
— На сохранении. Через неделю, сказали, выпишут. А потом уже через три месяца сюда вернусь рожать.
— Ну. И чего интересного в роддоме?
— Ну, сейчас пока ничего. А вот в Новый год было дело. У нас девка одна, подружка моя, в одну ночь квартиру получила и мужа нашла. И мальчика родила 3 500. Назвали Ваней. Имя, кстати, древнееврейское, прикинь?