Были или нет?
— Кажется, нет.
— Пожалуй, боли в суставах должны быть.
— Ты так думаешь?
Он задрал на ней рубашку и пощупал грудь.
— Нет болезненности?
— Нет.
Кончики его пальцев прошлись по соскам, и, хотя прикосновения были безличными, у Дейзи подозрительно сузились глаза.
Но, заметив сосредоточенное выражение его лица, она успокоилась. У Алекса был сугубо профессиональный вид, ни малейшего намека на желание.
Он бережно опустил рубашку, прикрыв грудь, и Дейзи стало стыдно своих подозрений.
Алекс явно расстроился.
— Боюсь, что…
— Что?
Он ободряюще потрепал Дейзи по руке.
— Я не гинеколог и обычно не занимаюсь этими проблемами, но мне хотелось бы кое-что проверить. Не возражаешь?
— Нет, пожалуй, нет. — Она мгновение колебалась. — Мы женаты, ты и так все видел… Но что ты подозреваешь?
— Я на сто процентов уверен, что все в порядке, но эндокринные заболевания — очень тонкая материя, так что надо на всякий случай убедиться, что все действительно нормально.
Алекс засунул пальцы под резинку тренировочных брюк, и Дейзи приподнялась, чтобы помочь ему снять их вместе с трусиками.
Когда он отбросил в сторону снятую с Дейзи одежду, в ее душе вновь зашевелились подозрения, которые рассеялись, как только она убедилась, что Алекс даже не смотрит на нее. Казалось, он был погружен в глубокие раздумья. А что, если у нее какое-то редкое заболевание и он сейчас думает, как ей об этом сказать?
— Может быть, ты хочешь, чтобы я прикрыл тебя простыней?
Дейзи вспыхнула.
— Ты… ммм… не надо. Я хочу сказать, что обстоятельства…
— Ну хорошо. — Он решительно раздвинул ей колени. — Скажешь, если будет больно.
Ей не было больно. Ни чуточки. Пока Алекс ощупывал ее, Дейзи прикрыла глаза и предалась приятным грезам. Какие нежные прикосновения. Мягкие. Точные. Вот легкое касание здесь.
Вот слабое нажатие там. Как сладко. Почему-то пальцы оставляют приятное влажное и теплое ощущение. Это же его губы. Губы!
Она подняла голову с подушки.
— Извращенец! — Крик вырвался из глубины души.
Схватившись за бока и оглушительно хохоча, Алекс повалился на кровать.
— Ты не врач!
— Я тебе говорил! Какая ты легкомысленная. — Он продолжал хохотать. Она бросилась на него, сжав кулачки, но он ласково отпихнул ее одной рукой, другой расстегивая молнию на джинсах. — Ты это заслужила, маленькая обманщица, своим мнимым воспалением в ухе.
Прищурившись, Дейзи смотрела, как он стягивает с себя брюки.
— Что ты делаешь?
— Для твоей болезни существует только одно лечение, солнышко, и сейчас я его тебе выпишу.
Глаза его искрились смехом. Алекс был так доволен собой, что раздражение Дейзи мгновенно улеглось и ей стоило большого труда сохранить хмурое выражение лица.
— Я убью тебя!
— Но сначала я получу свой гонорар.
Джинсы вместе с трусами упали на пол. Похотливо усмехнувшись, он стремительно лег на нее и вошел одним резким движением.
— Псих! Ты ужасный… ах… ты страшный… мммм…
Он расплылся в широкой улыбке.
— Ты, кажется, что-то сказала?
Дейзи изо всех сил старалась подавить волну нахлынувшего возбуждения, не желая так просто сдаваться.
— Я думала, что у меня что-то не в порядке, а ты… ах! — а ты все это время ломал дешевую комедию!
— Придержи свой язычок!
Она страстно застонала и обхватила руками его бедра.
— И это говорит человек, нарушивший клятву Гиппократа…
Он снова рассмеялся, и по телу Дейзи разлилось тепло. Она вгляделась в его лицо Куда делся тот чужак, тот мрачный человек, за которого она выходила замуж? На его месте был другой, которого она, оказывается, совершенно не знала, ни на кого не похожий — молодой, веселый и беззаботный! Дейзи готова была петь.
Глаза Алекса горели. Он слегка прикусил ее нижнюю губу.
— О, Алекс…
— Тихо, любимая. Успокойся и позволь мне любить тебя.
От его слов сердце неровно забилось. Двигаясь в унисон с мужем, она плакала от счастья. Через несколько часов она будет стоять вместе с ним на арене, но сейчас опасности не было, существовало только наслаждение. Радость переполняла душу, казалось, над головой раскрылся шатер из ярких звезд.
Потом, стоя перед зеркалом в ванной и поправляя макияж, Дейзи снова расстроилась. Не важно, во что ей хочется верить, — между ней и Алексом не будет настоящей близости, пока у него будут от нее тайны.
— Не хочешь кофе? — крикнул он с кухни.
Положив на место губную помаду, Дейзи вышла из ванной.
Он стоял возле буфета, одетый в одни только джинсы и с желтым полотенцем на шее. Дейзи сунула руки в карманы махрового халата.
— Я хочу чтобы ты сел на стул и немедленно рассказал мне, чем ты занимаешься, когда не выступаешь в Цирке.
— Опять принимаемся за старое?
— Мы не переставали им интересоваться. С меня хватит, Алекс. Я хочу знать.
— Если это касается того, что я тебе сделал…
— Именно поэтому я и спрашиваю. Я не хочу больше никаких тайн. Если ты не врач и не ветеринар, то что ты за доктор?
— Как насчет дантиста?
В его глазах засветилась такая надежда, что Дейзи была готова улыбнуться.
— Ты не дантист. Это я знаю точно, потому что ты не пользуешься зубочистками каждый день.
— Пользуюсь.
— Лжец. Максимум через день. И ты не психиатр, хотя, конечно, немного невротик.
Алекс взял с буфета чашку кофе и пристально посмотрел в нее.
— Я преподаватель колледжа, Дейзи.
— Кто?
Он серьезно взглянул на жену.
— Преподаватель истории искусств в маленьком частном колледже в Коннектикуте. В этом году я свободен от лекций.