— Ух ты! Похоже, здесь буквально воспроизводят атмосферу мясозаготовительного цеха, — заметила она.
— А ты что, Хэтчер, нигде не бываешь?
— Во всяком случае, не в таких местах. — Элли снова задумалась о том, какой образ жизни ведет ее напарник вне службы. Она оглядела помещение с высокими потолками. Окна отсутствовали, было темновато, хотя точечных светильников предусмотрели достаточно. Чисто. Все белое. Безукоризненно белое. Накрахмаленные хлопчатобумажные полотна свисали с шестиметрового потолка до самого пола. Те заведения, куда обычно заглядывала Элли, были оснащены мишенями для дартса, музыкальными автоматами и пыльными черно-белыми фотографиями старого, еще не перестроенного Нью-Йорка.
— Через несколько часов тут народу набьется битком, как сигарет в пачке. И поверь, на холод никто не пожалуется.
— Эй, придурки! — За стеклянной стойкой возник рослый накачанный парень в обтягивающей черной футболке и темно-синих джинсах. — Мы закрыты.
Сообщив это, он вернулся к своему занятию — распаковке картонной коробки с водкой «Серый гусь».
Элли весело посмотрела на своего напарника.
— Кто из придурков сообщит новость?
Роган сверкнул ослепительно-белой улыбкой, вытащил жетон и сунул его парню под нос.
— Ты сказал, у вас закрыто, а дверь-то не заперта. Ну, и кто из нас придурок?
Парень за стойкой освободился от бутылок и вытер руки о джинсы.
— Извините. Вы, ребята, больше на клиентов смахиваете, чем на копов.
Покинув стойку, он встретил незваных гостей возле помоста, тянувшегося через весь танцпол. Края помоста были украшены ярко-розовыми неоновыми лампами.
— Нам тут еще кое-что подвезти должны, — сказал он, кивнув на вход. — Но сейчас, кроме меня, никого нет.
— Не страшно, если ты сумеешь нам помочь, — ответил Роган. — И, кстати, ты сам-то кто?
— О, простите. — Уже второе извинение. Это хорошо. Роган приобрел авторитет в глазах парня, который сам привык к власти над стремящимися попасть в это святилище. — Скотт Белл. Заместитель директора. Какие-то проблемы? После вашего последнего прихода мы больше не превышали вместимость.
— Да мы не по поводу противопожарной безопасности. Мы тут из-за нее. — Роган вытащил из кармана бумажный листок и развернул. Это была распечатка фотографии Челси и ее подруг, сделанная на айфон Джордан накануне вечером. Элли обрезала ее так, чтобы остался только крупный портрет Челси. По этому снимку люди узнают ее скорее, чем по тому, который они сделали сегодня.
Бармен несколько секунд глядел на распечатку.
— Не знаю, что и сказать. У нас тут каждый день сотни таких бывают.
— Эта девушка была здесь вчера ночью, — подсказал Роган. — Довольно поздно.
— Как и многие другие.
— Да, но я полагаю, большинство из них благополучно добрались домой и сейчас сладко спят.
— А в чем дело? Девчонка обдолбалась, а вы хотите обвинить в этом клуб? Уж не знаю, сколько раз я вам, ребята, говорил, что мы пытаемся сделать все возможное и не пускать сюда это дерьмо.
— Ты серьезно думаешь, что два детектива заявятся сюда среди бела дня из-за наркотиков, которые свободно ходят во всех ночных клубах Манхэттена? Может, нам вообще отправиться на улицу Кристофер[19] и арестовать тамошних ребят за секс в туалете?
— Ну, это уж как хотите.
— Взгляни-ка еще разок, Скотт, — попросил Роган.
Он снова положил бумагу перед барменом, и Элли поймала себя на том, что тоже разглядывает снимок. Теперь, когда на нем осталась только Челси, что-то в этой картинке настораживало Хэтчер. Она осмотрела все изображение вдоль и поперек, но так и не смогла понять причину своего беспокойства.
— Она была здесь вчера вечером. Тусовалась в одном из ВИП-залов. — Белл невозмутимо глядел на Рогана, пока тот не огорошил его сообщением: — А через пару часов ее задушили.
Взгляд Белла метнулся к снимку.
— О, черт.
— Вот. Это самый искренний ответ за все время нашего визита. К завтрашнему утру название клуба появится во всех газетах рядом с этой фотографией, а все, кто читает хотя бы заголовки, задумаются, так ли уж у вас безопасно. На твоем месте я бы сменил тактику и поинтересовался, чем можно нам помочь.
Белл судорожно глотнул.
— Я… я… — Он запустил обе пятерни в темно-каштановую шевелюру. — Вот черт! Даже не знаю, чем вам помочь. Я действительно ее не помню.
— Ты уверен? — спросила Элли.
Он покачал головой.
— Если вы говорите, что она была здесь, значит, была. Но когда в клубах проводишь много времени, все кажутся на одно лицо.
19
Улица Кристофер на Манхэттене — «главная улица» Нью-Йорка для гомосексуалистов и лесбиянок.