Швартоваться было решено в гавани Витте на островке Хидензее, буквально в паре миль западнее острова Рюген. Но за ночь западный ветер сдрейфовал нас так, что к четырем утра, когда я приступил к рулежке, «Дафния» оказалась не у западного, а у восточного берега острова Рюген. Делать нечего, сделали поворот и пошли объезжать остров в лавировку. Утро светлое, солнышко пробивается сквозь неплотный слой высоких облаков… В это время затрещал «навтекс», и из него полезла бумажная полоса распечатки. Перед тем как уйти спать, президент оторвал ленту «навтекса» и углубился в чтение. До того момента, когда я по-настоящему осознал, что есть главное для хождения по морю, оставалось три часа.
Для «чайников»: что такое «навтекс»
«Навтекс» — глобальная сеть службы погоды на море, очень удобная для малых судов, не оснащенных мощными радиостанциями. Установленный на «Дафнии» приемник «навтекс» каждые шесть часов выдавал прогноз погоды в виде бумажной ленты с напечатанными на ней данными. Прогноз включал в себя атмосферное давление, силу и направление ветра, осадки и штормовое предупреждение, если таковое объявлялось по данному району. И так по всему европейскому побережью, исключая Россию.
Вопросы и ответы
Почему в системе «навтекс» не участвует Россия — тайна, покрытая мраком.
— Почему, почему? По кочану! — прокомментировал мой вопрос президент. — Кому это надо?
— Мне, например.
— А кто ты такой, чтобы ради тебя организовывать целую службу: ставить передатчики, чиновников от дела отрывать в такой исторический период?
Весомей аргумента не придумаешь. На вопрос «Кто ты такой, чтобы нас от дела отрывать?» отвечаю сразу, без запинки и колебаний: «Никто. Не извольте беспокоиться». Потому, видимо, что принадлежу к «несерьезным» и «несолидным», ничего общественно полезного не производящим. Признаюсь, что и сценарии пишу, сомневаясь, что подобная чепуха может быть кому-то интересна.
Каждый раз, сдавая рукопись, ожидаю разоблачения.
— Эй, смотрите на него, господа! — заулюлюкают вокруг. — Да ведь это и не сценарист вовсе никакой! А мы-то думали!..
И каждый раз удивляюсь, что не разоблачают. И радуюсь, что и на этот раз удалось обмануть общественность.
Умный и глупый
Итак, вице-президент читает прогноз погоды, а я, радуясь нечастому в нашем походе солнышку, рулю. Бутерброды приготовлены, чайник уже стоит на плите и вот-вот засвистит. В уме подсчитываю, что оставшиеся до Хидензее тридцать миль пройдем часов за шесть, стало быть, швартоваться будем засветло.
— Штормовое предупреждение, — говорит президент и кладет передо мной распечатку «навтекса».
Черт!.. На бумажке черным по белому значится: «warning». Досадуя на невезенье, заглядываю в карту — в десяти милях по ветру гавань Засниц, на карте обозначен город с собором. Полтора часа ходу — и мы в защищенной марине, но это, во-первых, в стороне от генерального курса, а во-вторых… еще раз бросаю взгляд на море — ни малейшего признака неприятностей.
— Пошли они все в задницу, — говорю я. — Идем в Хидензее.
— А штормовое?
— Ну что ж, «Будет буря, мы поспорим, и поборемся мы с ней», — удачно, как мне кажется, вворачиваю цитату из классики.
Президент молча пожимает плечами, уходит в каюту и через пять минут уже спит.
Я остаюсь на руле и, бросив взгляд на показания анемометра, отмечаю усиление ветра до двенадцати метров, с заходом на норд, естественно, точно «в морду». На «Дафнии» в такой ситуации стратегия одна — паруса, оставленные для стабилизации бортовой качки, закатываются до размера носового платка и включается двигатель. Что и было сделано. Трудяга «Дафния» своим неторопливым, но верным ходом пошла против ветра.
А волна все круче, и ветер все крепче… Не прошло и часа, как все вокруг уже свистит, завывает и грохочет. А у меня начинается обычное в таких случаях раздвоение личности — душа распадается на двух Аркашек: умного и глупого. В комплект дурака, как это обычно бывает, входит самоуверенность и трусоватость. А умный за все отвечает и безропотно несет свой крест.
— Ну что? — спрашивает умный. — Ты этого хотел?
— Нет! — бормочет дурак, вцепившись руками в стол, чтобы не упасть во время очередного удара волны. — Я думал, пронесет.