Да еще с этим даром-проклятием, от которого ей, и без того отщепенке, и вовсе стоять где-то с париями.
Незавидная перспектива…
Глава 13
Явившись в театр на следующий день, Шекспир с «Робертом» застали Джеймса Бёрбеджа в крайней ажитации. Он метался по сцене, размахивая руками, и стеная время от времени сжимал ими голову, будто, треснув, голова эта вот-вот расколется на две части, и он эти части скреплял, не давая такому случиться.
— Подумать только, такая великая честь: сама королева выбрала нас усладить ее очи и слух новой пьесой в день Святого Иоанна Крестителя, а у нас этой пьесы и нет. Ни одной новой пьесы, разрази меня Мельпомена! — сверкал он глазами похлеще библейского левиафана. — Марло шляется по кабакам, забросив писательство, Деккер в тюрьме, Бомонт, заполучив богатую вдовушку, все туда же — не пишет. Что же нам представлять королеве?! Что, скажите мне, олухи?
Вопрос, наверное, был риторическим, но Соланж, видя, что сам Уильям скромно молчит, заметила между прочим:
— Почему бы вам не поставить Шекспира? Мой друг пишет отличные пьесы. Заезжий театр в нашем маленьком городке однажды играл его пьесу, и людям понравилось.
Бёрбедж, остановившийся в своем беге и внимательно ее слушавший с раздраженным лицом, теперь возмутился:
— Главное из всего этого «маленький городок», там еще может понравиться пьеска сына перчаточника, но здесь, в Лондоне, люди пресыщены лучшими постановками в лучших театрах, и какой-то там…
— Сэр, испытайте меня! — подался вперед молодой драматург. Не выдержал наконец-то! — Прочитайте хоть одну мою пьесу и, если сочтете ее хоть отчасти подходящей, поставьте ее здесь на сцене. Посмотрите, понравится она зрителям или нет! И если дадите мне шанс, обещаю, клянусь всем самым ценным, что есть в моей жизни, я напишу для королевы особую пьесу… Такую, что разом прославит этот театр! И вашу труппу, сэр. Только дайте мне шанс…
Речь получилась проникновенной и искренней, даже Бёрбедж, Соланж видела это, проникся ей. Для вида выдержал паузу, а потом с легкой небрежностью кинул, взмахивая рукой:
— Что ж, давай поглядим на твои пописульки. Есть что с собой?
— Да, сэр, конечно. — Уильям кинулся к своей сумке, с которой обычно не расставался, и вытащил кипу помятых листов. — Это «Генрих VI», сэр, про короля, который…
Бёрбедж презрительно отмахнулся:
— Я знаю, кто такой Генрих VI, не утруждайся рассказом. — И он начал просматривать текст.
Хмыкал, кривился, издавал прочие странные звуки, по большей части неблаговидные, и Соланж, переживая за друга, шепнула ему:
— Уверена, ему твоя пьеса понравится.
— Никуда не годится! — равно в этот момент громыхнул своим басом актер. И тут же добавил: — Но попробовать можно, разве что изменить кое-что здесь вот и здесь… А еще здесь. — Тыкал он пальцем в исписанные листы. — А королева, чтобы ты знал, обожает комедии.
— Я напишу ей комедию, сэр, самую лучшую, обещаю, — заверил антрепренера Уилл.
— Что ж, напиши, а я посмотрю, так ли она хороша, как ты уверяешь, — милостиво разрешил тот. — Но учти: это праздник, Уилл, день середины лета и все такое. Пусть это будет что-то по-летнему легкое и забавное… Цветочки там, козочки и любовь, а не мертвые короли и кровавые жертвы.
— Я учту, сэр.
— Вот и славненько. — Бёрбедж хлопнул в ладони. — Тогда хватит здесь прохлаждаться, лентяи, все за работу. Немедленно! Играем сегодня «Испанскую трагедию», а завтра «Генриха VI». Эй, ты, — поманил он Соланж, — писать можешь?
— Могу, сэр.
— Вот, возьми рукопись и держи ее у себя. Будешь нашим «хранителем книг»… Временно, ясное дело. Пока Генри не отоспится…
— Он в запое, как с ним частенько бывает, — шепнул ей на ухо Ричард с легким смешком.
— В перерыве внесете нужные правки, и ты перепишешь исправленные сцены, — продолжал, между тем, наставлять Бёрбедж. — И смотри мне, бумагу без надобности не трать. А пока — всем на сцену! И живо.
Актеры повысыпали на сцену и, все еще возбужденные перспективой в недалеком будущем играть перед самой королевой, принялись вспоминать свои роли и текст, а Соланж с госпожой Люси направилась в гримерку. Они на пару занялись штопкой одежды, и в какой-то момент женщина произнесла:
— Это такая честь, стать труппой самой королевы. Мало того, что нам заплатят хорошие деньги, здесь самое главное авторитет. Его ни за какие деньги не купишь! Эх, надеюсь, твой друг, парень, знает, что делает и действительно смыслит в писательстве.