— Ну это… ты сам понимаешь… — замялся он вдруг. Но, тут же переменившись, спросил с беспокойством: — А разве Соланж не с тобой?
— Со мной? — Кайл искренне удивился. — Это она от тебя не отходит, а я что, раздражающее препятствие… — И замолк, увидев, как вытянулось лицо собеседника. Он поднялся на ноги. — Так вы не вместе? — спросил в свою очередь. — Вы ж как нитка с иголкой…
Уильям похлопал по своей сумке.
— Я ходил в лавку за перьями, а Соланж собиралась вернуться домой… — И такой он сделался белый, такой дрожащий и перепуганный, что не схвати его Кайл за рубашку и не встряхни хорошенько, тот точно свалился бы на пол на подгибающихся ногах.
— Где, — пугающим тоном процедил он, — где вы с Соланж пропадали последние вечера? Признавайся мне, живо. И не лги, что с актерами по тавернам шатались, я знаю, что это не так.
Взгляд его, наверное, страшный, вперился в молодого поэта.
— Задушишь, — прохрипел тот. — Мавр ревнивый! Мы по театрам ходили… Соланж заработать хотела…
— По театрам? — Рука Кайла ослабила хватку, и Уилл глотнул воздуха полной грудью. Но его визави тут же напрягся: — Какого черта? — выругался в сердцах — Зачем ей деньги? Ну, говори.
— Соланж надумала подкупить кого-нибудь из людей Эссекса и выведать, где ее близкие. Думала, если предложит хорошую сумму, кто-нибудь да расскажет ей правду…
Осознав смысл его слов, Кайл выпустил парня и метнулся по комнате, запустив пальцы в волосы.
— Вот ведь… дурная девчонка! — рыкнул так громко, что звякнули стекла. — Мало того, что идея бредовая — люди Эссекса слепо преданы господину, их деньгами не подкупить, — так еще это… театры… — Кайл подался к Шекспиру: — Ты хоть знаешь, как это опасно? — Собеседник кивнул. — И позволил ей?
— Сам знаешь, уж если Соланж что-то решила, ее не остановить. И лучше я пойду с ней, чем одну отпущу!
Кайл, совершенно раздавленный этой истиной — Соль рисковала собой ради денег, не сочтя нужным посвятить его в свой план — прикрыл на мгновенье глаза. Представил испуганного зверька перед сотней горланящих зрителей! Видел он подобные представления, приходилось. И от мысли, что его соплеменников унижали подобным варварским образом ему делалось тошно до дрожи…
И чтобы Соланж…
— Где она? — спросил он. — Снова в каком-то театре?
Шекспир сглотнул.
— Я не знаю. Она обещала не ходить туда больше… — И снова сглотнул: — Ей одевали ошейник. И вели себя так, что…
— Где она? — прохрипел Кайл, не в силах выслушивать это. — Ты должен что-нибудь знать.
Уильям признался:
— Она подумывала о «Розе». Там платят больше, и публика побогаче… — Кайл выругался сквозь зубы. — Но я заставил ее отказаться от этой идеи, — уверил Шекспир.
— Не очень-то получилось, как я понимаю. Она солгала тебе и отправилась в это место одна!
Слова эти Кайл говорил уже на ходу, направляясь к конюшне за Обсидианом и молясь, чтобы с Соль ничего не случилось.
Глава 39
Представление в «Розе» закончилось, актеры уже разошлись, но хозяин театра подсчитывал выручку в комнатке за гримерками. Монеты высились аккуратными стопками, как солдатики на плацу, но все они разлетелись по полу, когда рассерженный Кайл ворвался к нему и ухватил за грудки.
— Где перевертыш? — прорычал он в перекошенное от страха лицо. — Где перевертыш? — процедил по слогам. — Отвечай, не доводи до беды! — И показательно стиснул ворот рубахи покрепче.
Антрепренер, заикаясь и покраснев до темно-бордового, пропищал тонким фальцетом:
— Не понимаю, о ком идет речь… сэр…
— О перевертыше на твоей сцене, грязная ты скотина. Где он?
— Сэр… я решительно не понимаю…
Кайл практически накрутил ворот рубахи на свой огромный кулак, и мужчина замолк, издав хриплый звук. Глаза его выпучились, вот-вот вывалятся наружу…
— Сэр, — подступил к нему, вынырнув из-за спины Кайла Уилл, — вы бы лучше ответили… ради собственного благополучия, — посоветовал он. — Сами видите, человек… кхм, — он вежливо кашлянул, — в дикой ярости. Если выпустит когти, мало вам не покажется! — Подтверждая эти слова, Кайл действительно выпустил когти, прорвавшие антрепренеру рубашку и чиркнувшие по коже. А Уилл продолжал: — Он становится не в себе, когда дело касается этого перевертыша. Просто звереет, если вы меня понимаете… Дикий медведь, не иначе.
— Где лисица? — пророкотал Кайл, подтверждая всем видом слова говорившего.
Его несчастная жертва чуть приоткрыла свой рот и снова захлопнула.
— Кажется, он и хотел бы что-то сказать, но не может, — осторожно коснулся локтя Кайла Уилл. — Ты бы позволил ему глотнуть воздуха, вдруг услышишь что-нибудь интересное…