Чтобы провести его, нужно два этапа. Первый — сенат большинством голосов одобряет законопроект, и тогда он поступает на рассмотрение у ИИ, а это уже второй этап. Если ИИ, на основе своего алгоритма, считает, что принимаемый закон вписывается в концепцию его алгоритма, то закон вступает в силу, и ИИ через обручи гарантирует исполнение закона. Приведу пример: закон о праве на труд. Один из пунктов закона гласит о защите и правильном использовании способностей человека на трудовой должности. Что это значит? Это значит, что ИИ, через обруч, проводит анализ каждого человека и, на основе этого анализа, определяет его род занятий, оптимальное количество часов работы и каждодневный план — это фактически индивидуальный подход к каждому. Вот хотел ты, к примеру, строить космические корабли, но твои тесты показали, что ты отличный химик, вот и проведёшь всю свою жизнь в лабораториях. Так и получается, что ИИ полностью контролирует людей, но только на основе тех законов, которые принимаются в сенате. Контроль осуществляется при помощи штрафных и поощрительных баллов, сумма которых определяет твоё социальное положение в обществе. «Идеальное общество», скажете вы. Возможно, но люди бы не были людьми, если бы не придумали для себя лазейки. Первой такой лазейкой стало разделение общества на социальные группы. И законы стали приниматься не для всех, а для определённых групп. Да, всё то же самое: все равны, но есть равнее. Высшая социальная группа — золотые венки: сенаторы, олигархи, выдающиеся учёные. Золотые венки имели значительные привилегии, на них не распространялось большинство принимаемых законов, и чувствовали они себя в этом мире достаточно вольготно. Вот в таком интересном статусе я оказался, и с этим надо было что-то делать, и я даже наметил для себя первые шаги. Первое — спасти Чёрную Вдову. Чек — сделано. Вдова перешла под мой контроль. Затем надо отыскать Ван Хельсинга; куда пропал этот бедолага, я ещё не знал, но думаю, отыскать его не будет для меня проблемой. Получить информацию по порталам: как, где и главное, как часто порталы появляются в этом мире. Ну и под конец, скинуть с себя эти обручи и свалить обратно. Довольно простой план, а то, что деталей нет, так детали для лузеров. Вздохнув от безысходности, я нажал кнопку вызова.
****
— Значит так, мне нужно от тебя, чтобы ты сделала две вещи, — говорил я стоявшей передо мной секретарше с дивным именем Хлоя. — Первая: вызови ко мне начальника отдела кадров, и вторая: на ближайшее заседание комиссии пригласи трёх директоров новостных изданий с финансовым отчётом за последний квартал.
— Но заседание уже завтра, они могут не успеть, — пискнула Хлоя.
— Вот пусть и поторопятся, — улыбнулся я. — Всё ясно?
— Да, господин сенатор, — поклонилась она.
— Отлично, можешь идти.
Проводя секретаршу взглядом, я повернулся к стоявшей в стороне Вдове.
— Ну, как ты? — осторожно спросил я её.
— Я готова удушить каждого жителя этого мира, — прошипела она.
— Отлично, вижу, ты уже приходишь в себя. Ты мне нужна в боевом состоянии. Работы предстоит уйма.
Бедная, я понимаю, через что ей пришлось пройти. Можно было реально двинуться рассудком. Программу для ломки личности придумали реальные садисты. Как я уже говорил, у ИИ индивидуальный подход к каждому: для того чтобы сломать личность, нужно выбрать то, на что сильнее всего реагирует человек, обычно это страх. Кто-то боится шорохов, кто-то — шипения змеи, а вот Вдова панически боялась детского плача. Уж не знаю, что там было в её прошлом, но детский плач действовал на неё очень сильно. Вот ИИ и крутил постоянно в её голове плачущих детей, одновременно показывая образы. Как она не двинулась рассудком, ума не приложу. Но это уже в прошлом. Получив от Клодин доступ к управлению её рабского обруча, я снял все ограничения и запретил ИИ вмешиваться в её решения.
— Как у тебя получилось остаться собой? — спросила меня Вдова, внимательно смотря на меня.
Я давно ждал этого вопроса. Как только он прозвучит, значит, Вдовушка пришла в себя, — решил я для себя.
— У меня тоже есть свои маленькие секреты, — улыбнулся я.
— Ты не понимаешь... — начала она.
— Нет, это ты не понимаешь, — я перебил её грубо. — Мы оказались тут по твоей вине, и ты меня использовала в тёмную. У меня нет ни одной причины доверять тебе.