– Уверена, он заслуживает всего этого, – ответила мать и толкнула дверь. – А что здесь?
Глава 9
Джулия с матерью стояли в кухне, восхищаясь ее совершенством, когда вернулись профессор с Эсме, держась за руки и ведя скачущего Блотто. Расставив снедь на кухонном столе, ван дер Дрисма спросил:
– Сначала попьем кофе или обойдем дом?
– Я приготовлю кофе, – вызвалась Джулия. – А по дому могу пройтись позже. Распаковать эти коробки?
– Вас не затруднит? Едой занимался Блоссом. Надеюсь, нам хватит…
– Тут, по крайней мере, на дюжину человек достаточно, – заверила Джулия и открыла первую коробку.
Блоссом по праву мог гордиться своей работой – здесь был термос с кофе, сливки в картонной упаковке, сахар и маленькое печенье. Джулия выложила все на стол, нашла четыре кружки, затем открыла остальные коробки.
Суп, который оставалось лишь разогреть, холодная курица, картофельный и зеленый салаты, яркий хрустящий картофель и маленькие котлетки. А еще желе в горшочках, густые сливки, шоколадно-апельсиновый мусс и карамельный пудинг. Упакованный отдельно набор сыров, масло и несколько видов соленого печенья. Джулия набила холодильник и заглянула в последнюю коробку. Кексы к чаю, еще масло, сэндвичи и фруктовый пирог. Блоссом, и правда, сокровище.
Вскоре вернулись остальные, и все уселись за стол. Эсме с матерью восторгались коттеджем.
– Это просто совершенство, – заявила миссис Бекуорт. – Как можно желать жить где-то еще? Должно быть, летом здесь великолепно.
– У вас есть лодка? – спросила Эсме. – Вы умеете грести?
– Да, на краю сада пришвартован ялик. Если хотите, позже мы пойдем и посмотрим на него. – Профессор передал кружку, прося еще кофе. – Но сначала Джулия должна увидеть коттедж…
Вскоре он привел любимую в гостиную и молча стоял, пока Джулия обходила комнату, рассматривая картины и любуясь тонким фарфором и серебром, лежащих на столиках.
– Поднимемся наверх, – пригласил профессор. – Но сначала взгляните на мой кабинет. Он маленький, но подходит для моих нужд.
Так оно и оказалось. Небольшое помещение со столом, большим креслом и рядами книг на полках. Центральное отопление делало комнату восхитительно теплой.
Когда они вернулись в холл, Саймон сказал:
– Под лестницей есть небольшая гардеробная.
Он открыл дверцу и показал комнатушку. Та была невелика, но насколько могла видеть Джулия, вмещала все необходимое.
Наверху оказалась маленькая площадка с четырьмя дверьми. Три спальни были обставлены в пастельных тонах, с белыми коврами под ногами и мебелью времен Регентства, а четвертая дверь вела в удивительно большую ванную со всеми удобствами. Настоящий маленький рай, о чем Джулия и сообщила Саймону.
– Представляю, как вам, должно быть, нравится сюда приезжать, – продолжила она, пока оба спускались по узкой лестнице.
На какое-то время Джулия забыла о своей неловкости в присутствии профессора, восхищаясь домом и представляя себе Саймона здесь в одиночестве. «Что ж, это ненадолго», – напомнила она себе. Он заметил, как затуманилось ее только что счастливое лицо, и удивился, почему.
– Пойдемте, посмотрим сад, – предложил профессор гостям.
Все вышли на улицу и проследовали мимо пустых газонов, восхищаясь сливовым деревом, даже сбросившим листву.
– Могу лишь представить, как тут прекрасно летом – все эти розы, – вздохнула миссис Бекуорт. – Вы сами их подрезаете?
Они немного поговорили о садоводстве, а затем вернулись в дом, чтобы накрыть стол к обеду и разогреть суп. Профессор распахнул маленькую потайную дверь в углу кухни, исчез в погребе и вернулся с двумя бутылками австралийского шардоне подмышкой. Пока грелся суп, все выпили по бокалу, и Джулия забросила в печь маленькие хрустящие рогалики.
Она не хотела приезжать сюда. Ни к чему еще больше усиливать ее несчастье и боль. Но сейчас Джулия на время о них забыла. Вино было вкусным, маленькая комната – уютной, а само пребывание здесь рядом с профессором, сидящим по другую сторону стола, напоминало рай.
За едой шел легкий разговор без неловких пауз – Саймон как хороший хозяин поддерживал беседу. А затем, выпив вкусный кофе, они убрали остатки обеда и отправились на прогулку к реке. Эсме бежала впереди с Блотто на поводке, а Джулия шла между матерью и Саймоном.
Она говорила мало, но ее спутники вели праздный разговор о реке, об удовольствии жить вдали от Лондона, о погоде, о лучших местах для отпуска. Джулию удивляла способность профессора вести легкую беседу, его непринужденность и дружелюбие вне госпиталя. «Правда, он чувствует себя свободно и по-дружески только с мамой и с Эсме, но не со мной». Она по-прежнему оставалась мисс Бекуорт, хотя время от времени он и называл ее Джулией.
Они пробыли на улице до сумерек, а затем вернулись в дом на чай. Во время неспешной трапезы Эсме задавала бесконечные вопросы, а профессор терпеливо на них отвечал.
– Когда я смогу начать учиться на врача? – спросила Эсме.
– В восемнадцать лет, если будешь много трудиться и получишь наивысшие баллы. Это серьезная работа и занимает годы…
– А сколько у вас ушло, чтобы стать настоящим врачом, я имею в виду, работать в больнице?
– Четыре года в Лейдене, а затем я перебрался в Кембридж и работал в учебной больнице в Лондоне – всего около восьми лет.
– У вас есть и голландский диплом? – спросила миссис Бекуорт. – Должно быть, вы ужасно умный.
– Нет, нет. Мне повезло найти работу, которая мне интересна, и получить возможность ею заниматься.
Вскоре они все сложили, загрузили в багажник и поехали обратно в Лондон.
Убогие улочки вокруг дома Джулии составляли жестокий контраст коттеджу на Темзе, но ожидавший хозяек Ласкомб разжег яркий огонь в гостиной и приготовил кофе. Профессор, вопреки уговорам, отказался остаться.
– Меня бы ничто не порадовало больше, – уверил он миссис Бекуорт и бросил быстрый взгляд на Джулию, – но этим вечером у меня назначена встреча. Спасибо вам всем за то, что приехали сегодня. Все было восхитительно.
Миссис Бекуорт улыбнулась в ответ.
– Мы чудесно провели время. Спасибо, что пригласили. Мы еще увидим вас до отъезда в Голландию?
– Да, до этого еще несколько недель. Мне надо уладить здесь множество дел.
Он получил поцелуй от Эсме, мягко сжал плечо Джулии и ушел.
– Я не хочу, чтобы он уезжал, – сказала Эсме. – Хочу, чтобы он был моим братом, или дядей, или кем-то вроде этого.
Джулия молчаливо согласилась. Только она мечтала, чтобы он был кем-то еще.
Понедельник начался, как обычно. Профессор уже сидел за столом, водрузив очки на нос и яростно строчил каракули, которые ей скоро придется расшифровывать.
Он доброжелательно поздоровался, но тут же продолжил писать, предоставив Джулии просматривать почту, отвечать на телефонные звонки и заполнять регистрационный журнал. Лишь вечером, когда она привела в порядок свой стол, приготовилась идти домой и уже потянулась за пальто, профессор поднял глаза и посмотрел через дверь кабинета.
– Я отвезу вас домой. Вечер просто ужасный.
Джулия подошла к дверям.
– В этом нет абсолютно никакой необходимости. Спасибо, профессор.
– Речь не о необходимости. Я бы хотел отвезти вас домой.
Она застегнула пуговицы пальто.
– А я бы не хотела, если вы не против.
– Я против. Я вам настолько не нравлюсь? Джулия?
– Не нравитесь? О, вы ошибаетесь. – Она остановилась и быстро продолжила: – Я не хочу с вами ехать именно потому, что вы мне нравитесь.
– Правда? – Он уселся обратно в кресло. – Не могли бы вы пояснить?
– Да, возможно, мне лучше объясниться. Но все это не имеет значения, поскольку вы уезжаете, не так ли? Знаете, я не должна вас любить. Это несправедливо по отношению к ней…
– К ней? – голос Саймона звучал очень мягко.
– Да, я видела вас в Гронингене возле госпиталя. Я не шпионила, просто оказалась там…