Профессор замер, рассматривая ее раздраженное лицо.
– Похоже, я должен перед вами извиниться, мисс Бекуорт. Я и не представлял, что вы испытывали какой-то дискомфорт во время нашего путешествия. И поскольку вы, очевидно, чувствуете потребность точно знать о каждом моем шаге в течение дня, я сделаю все возможное, чтобы держать вас в курсе. Однако сперва, если позволите, мы займемся семинаром.
«Он поставил меня на место! – дымилась Джулия. – Изобразил вздорной старухой. Ненавижу его!»
Без единого слова она последовала за шефом через дверь, вдоль узкого коридора и в лекционный зал, бурля от гнева под маской спокойствия.
Глава 3
Зал оказался заполнен, и пришлось пройти его насквозь, чтобы добраться до сцены, где уже сидели полукругом ученого вида мужчины. Для Джулии у сцены поставили стул, а на столик рядом с ним кто-то предусмотрительно поместил лампу. Здесь же находился и магнитофон – вероятно, на случай, если Джулия не будет успевать записывать. А также графин с водой – если захочется пить? При этой мысли она улыбнулась, но тут же изобразила на лице подобающее серьезное выражение, когда поднялся пожилой тучный мужчина.
Он произнес долгую речь на правильном английском, которая в основном сводилась к величавым похвалам профессору ван дер Дрисме. Затем и он сам встал и начал свою лекцию. Джулии пришлось признать, что после весьма специфического произношения предыдущего оратора ей приятно слышать голос начальника, к тому же речь его была достаточно размеренной, чтобы она за ним поспевала. Когда доктор закончил и предложил задавать вопросы, они посыпались быстро и обильно. Оставалось надеяться, что он не захочет получить все распечатанным до утреннего отъезда. В перерыве кто-то принес Джулии чай и маленькое, легкое словно перышко, печенье. Она медленно все прожевала и задумалась о добавке. Но, похоже, больше угощения не предполагалось. Ученые мужи стояли группками, углубившись в разговоры, и Джулия решила, что, по крайней мере, в ближайшее время ей делать нечего. Она должна сидеть и бить баклуши, пока не явится профессор. Или можно уйти? До дома мефру Шатт меньше пяти минут ходьбы…
Профессор ван дер Дрисма оторвался от группы, расположившейся где-то неподалеку, и неторопливо двинулся к подчиненной.
– Обсуждение продлится еще час или около того, мисс Бекуорт. Я попросил, чтобы вам показали тихую комнату, где вы сможете перепечатать свои записи. Насколько я понимаю, там есть достаточно мощный компьютер. – Он обернулся к подошедшему молодому человеку: – Это Бас Влит. Он вас проводит. Я зайду за вами, когда буду готов.
Джулия протянула руку. Бас Влит казался довольно милым, так что она одарила его сияющей улыбкой, и он улыбнулся в ответ. Но стоило ей перевести взгляд на профессора, как улыбка угасла.
– Очень хорошо, сэр, – так покорно вздохнула Джулия, что ему захотелось ее встряхнуть. Сложно представить человека, менее похожего на невольницу, а она тут угнетенную рабыню из себя строит.
«Кокетка», – решил профессор и ушел.
– Полагаю, вам приходится тяжело работать на профа, – с симпатией произнес Бас Влит. – Он совсем не бережет себя, и мы, простые смертные, не всегда можем выдержать его темп.
Он открыл дверь и завел Джулию в маленький кабинет.
– Полагаю, здесь есть все необходимое. Но если вдруг что-нибудь потребуется, найдите меня, и я с удовольствием помогу.
Джулия мило поблагодарила доктора. На первый взгляд, здесь было все, что нужно. Она лишь надеялась, что профессор о ней не забудет и не уйдет один.
– Вы не будете против, если я скажу, что вы очень хорошенькая? – вдруг выдал Бас. – Профу повезло, что на него работает такая женщина, как вы.
«Попробуйте сказать это ему», – подумала Джулия. А вслух скромно ответила:
– Спасибо. Мне лучше начать…
Голландец неохотно ушел, надеясь увидеть ее вновь.
Оставшись в одиночестве, Джулия принялась за дело. Ей требовалось многое напечатать, но она умела работать. И все же прошло два часа, прежде чем она аккуратно собрала свои бумаги, сложила их вместе с ручкой и блокнотом на столе и откинулась на стуле.
Было уже почти шесть, Джулия проголодалась и размечталась об ужине – о чем-нибудь существенном плюс несколько чашек кофе. Большая ошибка – от подобных мыслей голод лишь усилился. Так что, когда через полчаса появился профессор, Джулия раздраженно выпалила:
– Вот и вы. Я закончила полчаса назад, если не раньше…
Его брови взлетели вверх.
– Вы так жаждете вернуться к мефру Шатт?
– Я проголодалась.
– Но вы же съели печенье с чаем?
– Прошло уже прилично времени, и много ли толку от печенья толщиной с вафлю для человека моих размеров?
– Конечно, немного, – невозмутимо отозвался профессор.
И так пристально уставился на нее, что Джулия покраснела.
– Теперь идемте, – наконец сказал он и придержал для нее дверь. – Будьте готовы выехать завтра в восемь утра. В полдесятого у меня лекция, и я хочу, чтобы вы были со мной. Затем мне надо осмотреть нескольких пациентов. Там тоже необходимо ваше присутствие, поскольку я намерен сделать ряд заметок для собственного использования, а вы запишете их на английском. – И нетерпеливо добавил: – Идемте же, мисс Бекуорт.
«Бога ради, как будто это я заставила его ждать!» – про себя вскипела Джулия.
После короткого разговора с мефру Шатт и еще более короткого прощания с секретаршей профессор оставил их и отправился восвояси. Джулия с радостью вернулась в выделенную ей комнату, чтобы привести себя в порядок, а затем спустилась на ужин. «Слава Богу, что голландцы ужинают рано», – думала она, поглощая вкусный суп, наслаждаясь свиной отбивной с яблочным соусом и мягким картофелем, а напоследок – голландским яблочным тортом со сливками.
За кофе несвязная беседа двух женщин превратилась в долгую болтовню. Они засиделись за столом, пока мефру Шатт не сказала:
– Вам утром рано вставать. Пора в постель, мисс.
– Джулия, пожалуйста, зовите меня Джулией. Да, пора, но сначала я помогу вам с посудой. Какая великолепная еда.
– Вам понравилось? – Госпожа Шатт явно была польщена. – Я люблю готовить и люблю смотреть, как приготовленное мной съедают с аппетитом.
Они вместе вымыли посуду в маленькой старой кухне, и вскоре Джулия отправилась в постель. Все это время она совсем не думала о профессоре. И сейчас не стала тратить на него мысли, а опустила голову на большую квадратную подушку и заснула.
Профессор постучал в дверной молоток ровно в восемь, вежливо пожелал обеим дамам доброго утра, положил чемодан секретарши в багажник и открыл дверцу машины. Медлить было некогда… Джулия попрощалась с мефру Шатт и пообещала написать, жалея, что не успела купить цветы или маленький благодарственный подарок, но ван дер Дрисма, очевидно, не собирался задерживаться. Она села в машину, и он тут же захлопнул дверцу.
– Мы опаздываем? – спросила Джулия, когда они тронулись с места.
Профессор посмотрел на часы – элегантный тонкий корпус на кожаном ремешке.
– Нет. До Амстердама, грубо говоря, порядка двадцати шести миль. Мы будем там через полчаса.
«Бентли» покрыл это незначительное расстояние даже за чуть меньшее время.
Движение на шоссе было плотным и стало еще гуще, когда они миновали Схипхол и двинулись к центру города. Тут всюду сновали велосипеды, автомобили, трамваи, автобусы и люди. Казалось чудом, что они умудряются избегать друг друга. Джулия решила не смотреть на транспорт, а оглядеться вокруг. Они с профессором покинули то, что она сочла элегантным жилым районом, и теперь, свернув от главных проспектов, ехали по тесным улочкам, обрамленным каналами и узкими остроконечными домами.