- А почему бы и нет? – вслух спросила Джулия. – Желание поговорить с девушкой, на которой собираешься жениться, совершенно естественно.
Возможно, в разговоре он в шутку расскажет о своей роли спасителя.
Джулия отправилась домой и провела вечер, помогая Эсме с домашним заданием и подбирая падалицу со старого яблочного дерева, чтобы Ласкомб мог сделать желе. Ему и самому нравилось заниматься фруктами, но слуга отцовским взглядом видел, что Джулию необходимо чем-то занять. Она рано легла в постель, сославшись на головную боль, и проплакала, пока не уснула.
Утром же как обычно холодно поприветствовала профессора, деловито проверила, что у него есть все необходимое, а после его ухода стала прибирать собственный стол. Она уже собиралась идти на обед, когда появился один из младших врачей – приятный молодой человек, с которым она пару раз сталкивалась. Передал какие-то бумаги для профессора, а затем задержался, чтобы поговорить.
- Кто-нибудь уже пригласил вас на больничные танцы? – застенчиво спросил он.
- Нет, - Джулия улыбнулась и положила бумаги на стол профессора.
- Тогда не сходите ли со мной? Я не слишком хороший танцор, но, думаю, мы сможем пройтись по полу.
«Почему бы нет? - подумала Джулия. – Мне все равно придется начинать строить жизнь заново».
- Спасибо. Я бы хотела пойти с вами. Это через неделю, да? Встретимся здесь?
- Может, в вестибюле около половины девятого?
- Да, мне это прекрасно подходит. Возможно, я уйду до конца вечера. Вы не против?
- Нет, конечно, нет. С нетерпением буду ждать встречи. Вероятно, до этого мы не увидимся. Но вы правда придете?
Она уверила его, что не шутит. В прошлом году Джулия пропустила вечер, поскольку Эсме болела краснухой. А сейчас понятия не имела, собирается ли на танцы профессор.
- Мне это абсолютно безразлично, - сказала она себе и пошла обедать.
Ей было нечего надеть, а на решение проблемы оставалось чуть больше недели. С помощью матери и редких бесполезных советов Эсме Джулия просмотрела платяные шкафы, а затем сундуки на чердаке. Результаты поисков разложили на кровати матери и подобрали из них подходящий комплект. Серое шифоновое платье, такое старое, что оно снова вошло в моду, босоножки на высоком каблуке, которые чуть жали, но прекрасно сочетались с платьем, и маленький парчовый жакет, скрывавший устаревший вырез лифа. Слегка подогнать - и подойдет.
- И конечно, ты можешь взять пальто, - сказала миссис Бекуорт. – А этот молодой человек – он приятный?
- Один из младших врачей – Оливер Манн.
- Саймон идет на танцы?
- Понятия не имею. Полагаю, ему придется заглянуть – потанцевать с женами консультантов и старшим персоналом.
Миссис Бекуорт, взглянув на лицо дочери, воздержалась от дальнейших расспросов.
Профессор с привычным отчужденным видом сосредоточился на работе, уделяя ей больше времени, чем обычно, но накануне вечеринки, когда Джулия уже собиралась уходить, оторвал взгляд от стола.
- Вы идете на танцы? – спросил он.
- Да. С Оливером Манном. Это младший…
- Да, я знаю, кто это, - резко прозвучал обычно ровный голос профессора. – Надеюсь, вы проведете очень приятный вечер.
Ей очень хотелось спросить, будет ли там он, но это могло выглядеть так, словно она ожидает, что они будут танцевать вместе. Джулия пожелала шефу доброй ночи и ушла домой, чтобы еще раз примерить серое платье.
Танцы в больнице проводились ежегодно, и на них приходили все – от младших студенток-медсестер до заведующего, - если позволяли обстоятельства. Джулия, нарядная, укутанная в пальто и обутая в стильные босоножки уселась в такси, взятое по настоянию матери.
Вестибюль в «Сент-Браво» был переполнен, но Оливер уже ждал, и сдав пальто в импровизированном гардеробе, они двинулись в больничный актовый зал – просторное помещение, сейчас украшенное лентами и шарами. Танцы уже начались, и пара присоединилась к толпе на площадке.
Джулия, оглядевшись вокруг, обрадовалась давке. Ее платье, неплохое по сравнению с нарядами большинства окружающих, не выдержало бы близкого осмотра. Правда, Оливер этого не заметил. Он неловко сказал, что она чудесно выглядит, и закружил в старомодном фокстроте.
Оливер оказался прав – он был плохим танцором, не чувствовал ритма и то и дело наступал ей на ноги.
Музыка остановилась, и он с энтузиазмом сказал: