За окном сверкнула молния и прогрохотал гром. Я осеклась, поёжилась — никогда не любила грозу. Тем временем незнакомец смотрел на меня с полнейшим недоумением и, наконец, шевельнул тонкими губами. Сначала у него вырвались непонятные, неразборчивые звуки на странном языке, которого я не знала, а затем они перешли в членораздельную речь:
— А я… кто?
Голос у него был хриплым, и я подумала, что, раз уж лечить не умею, так что-нибудь выпить дам. Хотя бы чай. А потом до меня дошло.
— Что значит «я кто»? Вы что, память потеряли? — растерянно пробормотала я, думая, что язык, на котором он сначала заговорил, что-то мне напомнил, но пока не могла сообразить, что именно.
— Похоже, что да, — незнакомец прикрыл глаза воспалёнными веками, явно собираясь то ли заснуть, то ли опять потерять сознание, но я не дала ему этого сделать. Я сжала его руку и потребовала у Замка:
— Дай-ка мне, пожалуйста, горячего чаю с малиной. Уж это ты сотворить можешь?
— Могу, — после паузы отозвался Замок, и вскоре на столе у кровати появилась фарфоровая чашка, да ещё с ложечкой, чтобы малину вылавливать.
— Благодарю, — сказала я Замку. Незнакомец вновь распахнул глаза и удивлённо обвёл ими всю комнату, но так никого, кроме меня, и не обнаружил.
— Сесть можете? — спросила я и, получив утвердительный кивок, помогла ему сесть. Поднесла чашку к его губам и заставила выпить всё до дна, и ягодки тоже проглотить.
— А теперь ложитесь, я вас укрою, как следует! — скомандовала я. Незнакомец был так слаб, что совершенно не возражал. Я как следует укутала его одеялом и попросила Замок создать ещё одно. Авось в тепле больному лучше станет. А пока я всё это делала, он опять заснул.
Через пару часов, когда гроза стихла, мне пришлось будить его. И переодевать с помощью Замка, потому что от сильного жара бедолага весь взмок. Я снова напоила его чаем.
— Волосы вам придётся постричь, а усы и бороду сбрить, — сказала я, — они все в колтунах. Я должна привести вас в порядок, вы ведь мой гость.
— Делайте, что хотите, — не стал он возражать, и я потребовала у Замка-Артефакта ножницы и бритву, как у покойного господина Энери.
К тому времени, как начали спускаться сумерки, я успела справиться со своей задачей. Избавиться от бороды было тяжелее — я чуть дважды не порезала гостю подбородок, но обошлось. С волосами оказалось куда легче — я пощёлкала ножницами, криво обстригла седые пряди на уровне ушей незнакомца и попросила Замок сделать небольшую уборку.
— Послушай, Роника, — процедил он как будто сквозь зубы, — ты уже нарушила все мыслимые и немыслимые правила! Если б хозяин не велел тебя слушаться…
— Давай поговорим об этом позже, — сдержанно ответила я.
Незнакомец, потирая подбородок с остатками бороды, с интересом прислушивался к нашему разговору.
— Оставьте мне это, — мой гость кивнул на ножницы и бритву, — утром я… доделаю то, за что вы взялись.
Горло у него уже было в порядке, судя по тому, что голос перестал быть хриплым, а сделался вполне приятным. Я пощупала его лоб и осталась довольна: жар спал.
— Вас шишка на голове не беспокоит? Как вы себя чувствуете? — Я зажгла свечи на столе и вернулась к нему.
Он приложил руку к голове и слегка поморщился. Я невольно задержала взгляд на покрытых шрамами пальцах.
— Шишка пройдёт. Спасибо вам, вы так добры, Роника, — улыбка гостя была такой тёплой и сердечной, что я неловко заёрзала на месте. Вот уже и дважды спасительницей стала в неполные двадцать лет!..
— Что-нибудь вспомнили? — спросила я, стараясь не слишком сильно краснеть.
— Только то, как очнулся в лесу, а затем вышел к этому замку. Может быть, вспомню потом. А насчёт моего здоровья не беспокойтесь. Утром всё будет в порядке, я думаю.
— Если что-то понадобится, попросите Замок-Артефакт, — и я в очередной раз подняла глаза к потолку, — ты ведь не откажешь больному, а?
Замок издал нечто похожее на разъярённое клокотанье.
— А, так это с ним вы разговариваете! — глаза незнакомца заблестели, и я с удовлетворением отметила, что он и правда идёт на поправку. Надо же, как быстро! Вот и отлично.
— Он живой? Тогда я приветствую его и прошу прощения за то, что обременил своим присутствием, — церемонно произнёс мой гость, и после такого Замок сразу перестал сердиться.
— Не обременил. Я всегда рад любезным гостям! И не нарушающим правила, — подчеркнул он.