— Лала?
Алвойс Роу, королевский дворец
Издевка Ксара не осталась незамеченной, за что мне захотелось открутить ему голову. С наследным принцем мне довелось познакомиться в магической академии, где я вынужден преподавать ежегодно двухмесячный курс по изучению кадантара. Возможно именно академический опыт позволил мне успешно выстроить программу индивидуального обучения своей первой ученицы — Лалы. И именно ее по юной недалекости обидел Ксар. Его наследное величество Вуксар, в очередной раз заслуживший хорошую трепку.
Надо будет попросить Лалу не обижаться на него, на сопляка, только-только начавшего постигать азы взрослой жизни и королевской ответственности. В этом году он окончит только первый год в академии и за отличную учебу заслужил некоторые послабления. Последние в его жизни. Как только начнется введение в управление государством, ему будет не до развлечений.
Лала. Она была прекрасна в светло-оранжевом нежном платье, и только легкое раздражение вызывал надетый на нее ювелирный гарнитур. Жемчуг и янтарь — символы рода Сагеш, не Роу. Толстый браслет леннеса означал, что Спаркл-таки стал главой рода Сагеш, хотя я до последнего не верил в это. Главой рода должен был стать сильнейший и умнейший член рода. Притом умнейший делец, а не ученый, что сиюсекундно вычеркивало Спаркла из списка кандидатов.
— Лала? — я обратил на себя ее внимание сразу же, как только приблизился. — Тая Сагеш, позвольте увести вашу спутницу ненадолго?
Только улыбнулся, поднимая руку для приглашения на танец, услышал имя, выкрикнутое встречающим гостей слугой, и остолбенел. Фьюза Роу! Как после скандала дома она посмела явиться в королевский дворец? Дядя взбесится, если увидит ее здесь. Какой нужно быть дурой, чтобы ярить красного дракона? Хуже дракона крови только дракон тлена! Разве Фьюза не знала, что дядя Арктур — холерик, и его бесстрастное выражение лица не стоило ни монетки?
— Ал, все в порядке? — забеспокоилась Лала, схватив мою руку. — Есть разговор. Сейчас же.
— Потом. Уходи отсюда вместе с таей Сагеш.
Вроде бы безобидная ситуация грозилась перерасти в настоящую катастрофу, и лучше бы Лале находить во время прорыва как можно дальше от дворца. Дядя Арктур обвинял Фьюзу в супружеской измене и подлоге, а также покрывательстве преступления… Невероятное везение, что дядя Арктур так легко поверил незнакомке без документов и прошлого, нежели высокородной жене и ее богатой подружке.
— И мою мать заберите с собой. Нечего ей участвовать в этом.
Слушаться меня никто не стал, а объяснять ситуацию я не имел никакого права: вдруг катастрофа пройдет стороной? Надеяться не стоило. Фьюза несмотря на свои габариты легко влилась в одну из компаний и заливисто смеялась какой-то шутке. Ее кружок злобно поглядывал то ли на меня, то ли на несколько дезориентированную Лалу, не привыкшую к повышенному вниманию. Казалось, будто Лале было все равно, кто и что про нее говорил за ее спиной.
А где дядя? Я не мог найти его взглядом, стараясь не вертеть головой, как зевака на месте преступления. Об этом я спросил Лалу, вежливо попрощавшись с Зольдиной Сагеш, отправившейся на поиски моей матери. С академии или даже раньше они были непримиримыми соперницами во всем, и только замужество обеих сделало их более терпимыми друг к другу. Почти подругами.
Мне сложно было поверить, что мать и тая Зольдина Сагеш на самом деле родные сестры, которые выросли вместе и долгие годы детства жили в одних покоях. Мне казалось, что как только они собирались в одной комнате, то в ней царила настолько давящая и даже гнетущая атмосфера, что находиться рядом было просто-напросто невозможно.
— Арктур с принцем Вуксаром и Спарклом вышли куда-то, — задумчиво сообщила Лала. — Что-то произошло? Зачем нам уходить отсюда? Что все-таки случилось?
— Нет. То есть, не в этом дело. Просто уходим.
Мне действительно сложно объяснить, насколько проблемным становился дядя в гневе. В такие моменты ему невозможно перечить, и в его присутствии лучше даже не дышать. Идеальным вариантом, конечно, было держаться от него на большом расстоянии, пока он не успокоится и не остынет. Вот когда придет в себя, тогда с ним можно будет обсудить насущные дела. Хорошо, что раздражался до уровня гнева дядя нечасто. Даже редко.
Грохот, раздавшийся из дальней части замка, раздался настолько неожиданно, что даже я дернулся. Потух свет. От нового раскатистого рычания затрещало стекло, и гигантская люстра в центре зала осколками посыпалась на гостей вечера. Интуиция меня ни разу не подводила, а вот внимание порой подставляло по-страшному: моя рука, которую схватила Лала, свободна. Куда исчезла Лала? Когда?