Ну, кроме Джека, их последнего. Его назвали в честь брата Осени, и ему было всего тридцать пять, но он уже умел трансформироваться к радости Осени.
Теперь на подходе был еще один, и Кирэллу не терпелось встретить своего ребенка. Когда дверь открылась и вошла Никси, он вскочил на ноги.
— Пора, — сказала она ему и рассмеялась, когда Кирэлл почти выбежал из комнаты. Подойдя к своего паре, она поцеловала его. — Никогда не устану за этим наблюдать.
Кирэлл ворвался в покои Хранителя, злясь, что Осень не позволила ему присутствовать. Правда, учитывая его волнение в день ее первых родов, ее запрет был оправдан. Мать и сестры Кирэлла тогда заняли ее позицию в том споре.
— Кирэлл! — позвала Осень, и он тут же оказался рядом с ней, взяв протянутую руку.
— Я здесь, моя Осень. — Он слегка поморщился, когда она крепче сжала его руку.
— Как я могу продолжать позволять тебе делать это со мной? — она стиснула зубы, наклонилась вперед и стала тужиться.
— Не знаю, моя пара, — ответил он.
— С этого момента… — она замолчала, переживая очередную схватку.
— С этого момента? — спросил он, по опыту зная, что это помогает ей поддерживать разговор.
— С этого момента мы не будем заниматься этим в сокровищнице. В любом другом месте, но… — застонав, она снова начала тужиться.
Кирэлл чувствовал на себе вопросительные взгляды матери и сестер, но все его внимание было сосредоточено на жене.
— Все, что ты захочешь, моя пара, — пообещал он, когда ее лицо от натуги стало красным, почти как ее волосы, которые он так любил. — Осень?
Кирэлл забеспокоился: такой сильной схватки он никогда не видел. Он как раз собирался позвать мать, когда услышал первый крик новорожденного Драгуна.
— О-ох, еще раз, Осень, — подбодрила ее Никсел, хоть Кирэлл и заметил, как странно звучит ее голос. Осень решительно стала тужиться, как и сказала Никсел, и плач стал громче.
Кирэлл наклонился и поцеловал свою пару.
— Ты продолжаешь удивлять меня, моя пара. Я буду вечно благодарен тебе за то, что ты поменялась местами с Кристи.
— Я тоже, — сказала Осень, протягивая руку, чтобы погладить его лицо. — Ты хочешь сказать, это было лучшее решение, которое я когда-либо принимала.
— За исключением того, чтобы выбрать меня своей парой, — поддразнил ее он, поднимая полотенце, чтобы вытереть ее вспотевший лоб.
— Конечно, — поддразнила Осень в ответ, прежде чем ее взгляд метнулся к Никсел, которая стояла позади Кирэлла со свертком в руках и потрясенным выражением на лице. — Что случилось? — тут же спросила Осень. — Что-то не так с моим ребенком?
— Нет, — тут же успокоила ее Никсел, — она — само совершенство. Но…
— Она? — спросил Кирэлл.
— Да, сын мой, у тебя есть дочь, — сказала ему Никсел.
— Но тогда что? — встревожилась Осень, садясь и протягивая руки. Никсел тут же положила воркующего ребенка на руки матери.
И мать, и отец посмотрели вниз и ахнули, увидев волосы малышки.
Это было серебро.
Кирэлл посмотрел на свою пару и увидел, что ее волосы теперь были такими же ярко-рыжими, как и в первый раз, когда он встретил ее.
— Она — Серебряная Высшая, — прошептала Осень, не в силах поверить в это, но сквозь донесшееся до них дуновение ветра услышала смех Кера.
Конец