- Рун, что феи не влюбляются в людей, это непреложная истина. Тут не в чем сомневаться, - добродушно объяснила Лала. - И нам важно не что народ простой подумает, а как воспримет наши отношенья лорд. А лорды просвещённые мужи, не глупые.
- Ну, у нас ещё есть несколько недель, чтобы что-то придумать. Будем думать, - сказал Рун.
- Лично я планирую другое на эти недели, милый, - весело посмотрела на него Лала. - Не мыслям предаваться, а объятьям. И наслаждаться ими. Вряд ли мне удастся слишком много размышлять, когда ты рядом, и вокруг нет никого, кто мог бы помешать нам хоть немножко. Тебе придётся думать за двоих.
- Я постараюсь, славная моя, - заверил Рун без всякой шуточности. - Знаешь Лала. Возможно ты зря переживаешь. Вдруг в тех краях маги посильнее будут. А сильнее они будут наверняка. У нас тут глушь, и то свой маг, довольно неплохой, барону служит. Может вернёшься ты к себе в свой мир, вот и всё. И не нужно будет ничего изобретать для оправданья наших отношений.
- Может и так, Рун. А может и нет.
- Так или иначе мы расстанемся когда-то. Рано или поздно, - с сожалением молвил Рун. - Раз ты не хочешь замуж за меня. Всё равно наши объятия прекратятся. Так что если мы у лорда не сможем их продолжать, что поделать. Знать пришло для этого время, знать так суждено.
- Не суждено! - горячо возразила Лала. - Это будет просто означать, что мы недостаточно стараний приложили, чтоб сохранить сие чудесное меж нами. И ещё, что я буду несчастна теперь. Ты этого желаешь для меня, жених мой ненаглядный? Я нет.
- Я хочу, чтобы ты всегда была счастлива, - рассмеялся Рун. - Я постараюсь что-нибудь придумать, любимая невеста.
- Главное, Рун, не упускать то счастье, которое у нас сейчас. Не пропустить его в заботах о грядущем. Давай наслаждаться им, - попросила Лала.
- Я только за, солнышко моё, - ласково ответил он.
*****
Приближался вечер. Рун подуспокоился. Они ушли уже довольно далеко от города, пусть и не настолько далеко, как хотелось бы, но всё же. Прилично отдалились, значительно снизив вероятность наткнуться на кого-то. Как известно, большинство грибников, хворостособирателей и им подобных предпочитают ночевать дома, соответственно не уходят от него далее чем на пол дня пешего пути. Превысь чуть-чуть это расстояние, и их количество на единицу лесной площади сильно поубавится. Плюс, и сама сия площадь с каждой новой проделанной от города верстой существенно прирастает, позволяя легче затеряться в ней. Недаром давно уж всё стихло вокруг. За последние часов шесть ни разу не почуял Рун и намёка на дым от костров, постепенно перестали тревожить собой воздух производимые людьми звуки. Хорошо было в лесу. Лала кажется совсем оправилась от своих недобрых чар. Тот налёт грусти, что был у неё в глазах после наказания барона, полностью исчез. К тому же с ней случилось одно чрезвычайно приятное происшествие, весьма поспособствовав улучшению её настроения. В какой-то момент к ней, неожиданно вынырнув из-за кустов, подбежала лиса. Упитанная и очень весёлая. Лала склонилась к ней, чтобы погладить, а та и лапками обнимет, и лизнёт в лицо. Радовалась безмерно, пробуждая в Лале ответную столь же бурную радость. Рун видел лис крайне редко, и живём лишь издали, животное хитрое, осторожное, мех её ценится, но изловить сложно, а мясо годится в пищу если только в голод. Тем, кто не занимается профессионально заготовкой пушнины, не имеет капканов, особых ловушек, собачьей своры, и т.д., связей со скупщиками шкур и скорняками, нет смысла тратить время и силы, гоняясь за единичными экземплярами. Он наблюдал за лисой с огромным интересом, потом решился тоже попробовать погладить, а она и ему была не менее рада. Доверяла полностью. Вот когда начинаешь испытывать сожаление и чувство вины от того, что ты охотник. Как можно отнять жизнь у такого жизнелюбивого и доброго существа? Правда существо-то само охотник. Зайчиков и мышек с удовольствием слопает. И если в курятник проберётся, плохо будет курам. И горестно хозяевам. Но всё же жаль, что в мире всё так устроено. Ещё долго после того, как лисичка убежала от них по свои делам, Лала прямо светилась от этой встречи. Да и Руну было веселее на сердце.
За день свою жажду объятий Лала вроде бы более-менее утолила. Летела, бесконечно счастливая, сияя личиком. Остановки у них стали происходить пореже. Они передвигались меж вековых деревьев, держась за руки, иногда говорили о разных пустяках, иногда молчали, потому что и молча вдвоём было очень хорошо. Сейчас, в очередной из таких периодов безмолвия, Лала начала тихо напевать, как делала обычно, когда ей было особенно приятно на душе. Ту незатейливую мелодию, которая так нравилась Руну, эти свои милые “ла-лала-лала”. Напевала, и бросала на него взгляды, полные приязненного очарования.
- Чего это ты на меня так загадочно поглядываешь всё время? - со смехом поинтересовался он, в конце концов обратив внимание на это её странное поведение.
- А то ты прям не знаешь, Рун, - довольно ответила Лала.
- Не знаю, - улыбаясь, чистосердечно признался он.
- Ну, мы же в лесу.
- И?
- Скоро ночь.
Рун продолжал смотреть на неё с искренним добродушным непониманием.
- Какой ты недогадливый, - чуть осуждающе подивилась Лала. - Ну тут же нет бабулечки твоей. Скоро ночечка. Наконец-то будем спать вдвоём. Столько мечтала об этом. И вот дождалась. Уже почти. Ла-лала-лала.
- Ах, это, - рассмеялся Рун.
- Это.
- Вот не думал. Что ты этого так ждёшь, - с теплотой поведал он.
- А что ты подумал? - полюбопытствовала Лала, буравя его весёлыми глазками.
- Ничего, - пожал Рун плечами.
- А тебе прям всё равно, Рун? Что мы будем вместе сегодня ночью.
- Лала, мы же с тобой всё-таки разные, - беззлобно произнёс он. - Ты, чем я ближе, тем счастливее. А я счастлив одинаково от твоего присутствия. Чуть ближе, чуть дальше, не важно. Когда чуть дальше, можно на тебя полюбоваться. Тоже счастье. Если бы мне было запрещено тебя обнимать, думаю, любое прикосновение к тебе было бы особенным счастьем. А раз не запрещено, это… просто становится частью одного большого счастья, от того, что ты со мной. Когда ты рядом, когда улыбаешься мне, для меня сие в точности то же самое, как если бы мы обнимались.
- Так ты счастлив, Рун? От того, что мы вместе?
- А то ты не видишь.
- Я тоже очень счастлива. Даже когда мы не обнимаемся.
- Потому что знаешь, что мы всё равно скоро будем. Это делать, - усмехнулся Рун.
Лала вдруг подлетела к нему вплотную.
- Соскучилась? - с юмором спросил он.
Она кивнула, приветливо и очаровательно глядя на него. Он обхватил её руками.
- Счастье моё голубоглазое.
- Милый, что если мы на ночлег уже остановимся? Я немножко устала. Правда, - мягко попросила Лала.
- Конечно, - сразу согласился Рун. - Только давай костра не разводить. А то вдруг дым учует или заметит кто. Не охота на ночь так своё положение всем выдавать. Близковато ещё к городу. Лучше поберечься. Еда у меня есть, готовая, из дома. Варить её не надо. Обойдёмся без костра, не зябко тебе будет?
- Я от тебя погреюсь, возлюбленный мой, - разулыбалась Лала.
- Ну, отлично.
Они как раз вышли на довольно просторную полянку, на ней Рун и решил разбить лагерь, если это так можно назвать. Малость примял низкую лесную травку, постелил Лале свою куртку, достал из сумки кусок серой материи, расстелил подле, разложил на нём их нехитрую снедь. Усадил Лалу отдыхать, сам немного пособирал ягоды земляники, которые обнаружились прямо здесь же, на полянке. Ягод было мало, но сколько там нужно Лале, чтобы насытиться, горсти вполне достаточно. На этом все его действия по обустройству лагеря и закончились. Погода стояла замечательная, ясное небо, безветрие, шалаш от ненастья мастерить нет нужды, ветки для костра собирать тоже не надо, воды во фляге ещё полно, то есть и пытаться отыскать ручей отсутствует необходимость. Лала, пока он собирал землянику, поглядывала на него, так и напевая тихонько, с сияющим личиком, словно само воплощение радости бытия. Рун вернулся к ней.