– Прости меня, Рун, что заставила столько ждать, – произнесла Лала мягко.
– Да ничего, – вздохнул он.
Она взяла свою одежду, протянув ручку у него из-за спины. Рун почувствовал щекочущее прикосновение её волос. Потом слышал, как она шуршит платьем.
– Я всё. Можешь смотреть, – сообщила Лала вскоре.
Он встал, распрямив затёкшие ноги. Повернулся к ней. Её личико было спокойным и немного печальным.
– Знаешь, Рун… – тихо промолвила она.
– Что, Лала?
– Как-то уж всё сложно стало между нами. К чему всё это?
– Прости, моя вина. Я человек, мне тяжело находиться подле такого небесного созданья.
– И что нам делать?
– А ничего, – пожал плечами Рун. – Пройдем дальше, и всё. Дойдём до города, сама решишь. Просто не жди от меня, что я буду прям счастлив от того, что ты рядом. Я счастлив, но мне и грустно. Что тут такого? Ты всё равно мне друг. И я хочу тебе помочь. Тут можешь даже не сомневаться. Я буду помогать тебе всегда, пока захочешь. Но от объятий с тобой мне… грустно порой бывает. Не счастлив я от них, как ты. В этом разница между нами.
– Странный ты, Рун. Другой бы умер от восторга и осознания великой чести, когда б ему обнять меня пришлось.
– Надеюсь, ты найдёшь этого другого. Даже помогу искать с удовольствием. Я думаю, найти будет не трудно.
– Чтож, ладно. Больше мы с тобой обниматься не будем. Никогда.
– А крылья перестанут работать, что тогда?
– Ножками пойду.
– А станешь замарашкой, дождик промочит, что тогда?
– Замарашкой нехочу, – буркнула она.
– Никуда нам друг от друга не деться. Пока что. И от объятий. Чёрт! Совсем забыл!
– Что? – обеспокоилась Лала.
– У меня же была твоя одежда. И я как раз люблю рыбачить. Забыл три желания потребовать. А я ведь, кстати, не женат.
– Не повезло тебе, – с улыбкой сочувственно покачала головой Лала.
– Не хочешь ещё искупаться? Вода – прям молоко!
– Размечтался! Сам иди купайся.
– Мне нельзя, на меня русалки сердиты. Утопят ещё.
– Они добрые, – поведала Лала. – Утешали меня. Правда потом так увлеклись, обсуждая твои чувства ко мне, Рун, что забыли и про меня, запутались сами и меня совсем запутали. Не любит, но страдает. Так бывает? Чего же тебе надо от меня, Рун?
– Ничего, – ответил он спокойно. – Ты слишком счастлива от объятий. Прям сияешь. Это сияние обжигает, вот и всё. Сначала не понимаешь природу твоего счастья. Не осознаёшь. Хоть ты и не скрываешь её совсем. И оттого прозрение становится чувствительным ударом. Вот если б ты не чувствовала счастья. И магии совсем не получала, но всё равно мечтала быть в объятьях. Моих, и более не чьих. Тогда бы обнимать тебя было действительно счастьем. Только такие объятия для человека имеют смысл, я думаю. Такие и меня бы согревали. А эти обжигают. Я сам себя обманул, затем наконец всё понял, и расстроен был, ты здесь не виновата нисколечко. Просто не знал, как тебе объяснить, чтоб не обидеть. Такое мерзко объяснять. Выйдет, будто требуешь к себе любви и дружбы. А притворяться, что всё как прежде между нами, не получилось у меня. Хоть я и пытался. Я привык быть один, мне в диковинку быть с кем-то. Тяжело это для меня. Думаю, здесь кроется причина. Надо тебе искать кого-то… не настолько одичалого. Мне одному как-то проще жилось, скажу я. Хотя конечно это не так весело, как быть с тобой.
– Рун, чтоб девушка хотела объятий кого-то одного, она должна быть влюблена в него.
– Я понимаю, но девушки обычно не хотят объятий никого другого, и не сияют счастьем от объятий с нелюбимым. Человека это сияние вводит в заблужденье. Меня вводило. Поначалу. Слишком уж разные люди и феи, выходит.
Лала вздохнула.
– Рун, дело не в том, что я фея. Дело в том, что я фея объятий. И этого я изменить не могу. Мы не выбираем, кем родиться. Ты можешь принять мою природу или не принять, я всё равно останусь феей объятий.
– Да я принимаю твою природу. Полностью, – заверил Рун. – Но это не так легко, как тебе кажется. Давай договоримся: не жди от меня слишком многого, а я не буду ждать слишком многого от тебя. Мы друзья, которым надо вместе путешествовать, и так сложилось, что нам иногда необходимо обниматься, чтобы подпитать тебя магией. Не надо стараться быть для меня красивой. Не надо пытаться влюблять меня в себя. Не надо ожидать, что я влюблюсь в тебя. Мне тяжелей от этого. Мы друзья, и не более того. Как друг я для тебя сделаю всё что хочешь.