– Я весь внимание, родная.
– Это сложные чары. У них есть условия. Первое: нельзя обращать на меня внимание тех, для кого я незначима. Если ты покажешь кому-то на меня, скажешь «вот она» или что-то подобное, этот человек тут же осознает моё присутствие. Насовсем. И если я сама обращусь к кому-либо, он тоже сразу осознает меня. Ты можешь говорить обо мне без указаний, что я прямо тут, например, «фея», «Лала», «моя девушка».
– Вот это мне очень нравится, – порадовался Рун третьему варианту.
– Я твоя, мы клятвы принесли друг дружке, – улыбнулась Лала. – А ты мой, между прочим. Не заглядывайся на других девушек.
Она погрозила ему пальчиком.
– Не буду, – пообещал он весело.
– Хорошо. Можешь говорить обо мне, даже подразумевая, что я рядом, но указывать на меня нельзя, и отсылать ко мне тоже, например, просить передать мне какую-нибудь вещь. Иначе осознают. Когда меня осознают три человека, чары рассеются. Полностью.
– Я понял, – кивнул Рун.
– И второе. Нам нельзя отдаляться друг от дружки более чем на тридцать шагов, – продолжила Лала. – Я словно для всех в твоей тени нахожусь. И потому незначима, внимание людей с меня переходит на тебя. Но с более тридцати шагов тень исчезает. Правда, стоит лишь вернуться на расстояние тридцати шагов, как она снова восстанавливается. И если кто-то видел меня, пока я не в тени, это не рассеивает чары.
– Понятно, – Рун призадумался. – Тридцать шагов… Не так и много. Слегка неудобно может быть. В отличие от фей, у человека бывают нужды, когда ему требуется уединяться. Но в принципе достаточно. Слава богу, что не три. А шаги твои или мои? У меня пошире шаг будет.
– Не знаю, котик. Наверное мои.
– Я накрепко запомню это, Лала, – дал слово Рун.
– Спасибо, мой храбрый лев.
Он чуть сильнее прижал её к себе. Она разулыбалась счастливо.
– Приятно. Тепло. Что ждёт нас там?
– Да ничего, малышка, не переживай. Траты денег, и всё, – заверил Рун. – Благо они есть, в достатке. Пойдём на постоялый двор. Снимем комнату на денёк. Отдохнём, поедим нормальной еды, купим припасов в дорогу. Расспросим, где лорд, где обитель магов. Она здесь точно где-то есть. И завтра снова в путь. Просто теперь не по таким диким местам, как мы шли. Деревни могут попадаться. А раз ты незначима, можно и по дороге идти, а не по лесу. Наверняка тут есть дороги. К городам они завсегда есть. По дороге сподручнее будет.
– Давай, Рун, наподольше остановимся. Устала быть в пути, – попросила Лала ласково.
– Конечно. Прости, я по себе сужу, – повинился он. – Тебе наверное трудно так долго быть в лесу. Тогда три дня. А если всё ещё не отдохнёшь, то и надольше.
– Спасибо, любимый, – Лала вздохнула, сияя. – Кажется, скоро дождик будет. Тучки собираются.
– Ага. Но нам же он не страшен. Когда такое очаровательное укрытие со мною рядом.
– Укрытие боится гроз, заинька. Тучки-то тёмные. Вдруг начнётся гроза.
– Тогда обниму тебя, и буду держать, пока грохочет. Чтоб не боялась, – усмехнулся Рун.
– Хорошо, – произнесла Лала довольно. – Ой, Рун, там кто-то ходит. Ребёнок как будто. Махонький. Один. По лугу.
– Рун присмотрелся.
– Мальчик. Лет семи. Глянь, как наш серый друг за ним следит пристально.
Лала обернулась на волка и тут же торопливо схватила его за загривок.
– Ты что, дружок?!!! А-я-яй! Разве можно на деток охотиться?!
Волк прижал уши виновато, опустил хвост между ног. Лала погладила его.
– Пора тебе домой, к своей стае, мой славный. Дальше тебе с нами нельзя. Там люди. Спасибо, что составил нам компанию. Нам было очень приятно.
– Да, очень, – подтвердил Рун искренне. – Прощай, брат.
Лала подвинулась к волку, обняла его. Встала. Рун поднялся тоже, погладил зверя. Тот лизнул его ладонь.
– Пойдём, Рун, если ты уже отдохнул, – сказала Лала. – Узнаем, почему ребёнок тут один. Домой проводим.
– Пойдём. Я в порядке, – Рун взял её за руку.
– Не охоться на деток, – наказала Лала на прощанье волку.
Зверь отчётливо кивнул, явно осознанно, затем преклонил голову пред ней, словно в поклоне, и посеменил восвояси.
До мальчика им пришлось проделать где-то с пол версты. Пока они шли, он деловито перемещался по лугу, явно что-то ища в невысокой траве, ещё издали заметил их приближение и периодически поглядывал, не прерывая своего занятия. Остановился лишь когда они были уже шагах в двадцати. Лет шести-семи, плохонькая одежонка, босоногий, светловолосый, сероглазый. Слегка чумазый. Воззрился на Руна, затем бросил взгляд на Лалу, затем снова обратил взор к Руну.
– Котик, ты видел? Он на меня посмотрел, – поразилась Лала.
– Думаешь, он тебя осознаёт? – озаботился Рун.