— Здравствуй, дружок! — приветливо помахала она волку ручкой.
Тот провыл в ответ. Издали сразу откликнулись воем ещё волки. Лала вмиг перепорхнула на другой берег, опустилась к волку и обняла его за шею. Рун стоял, не зная, что делать. Плыть к ней? Вроде всё в порядке. Откуда не возьмись, набежали ещё волки, стали возбуждённо прыгать вокруг Лалы, пока она всех их не переобнимала.
— Рун, иди же к нам! — крикнула она. — Познакомься с братьями своими лесными. Вы же теперь в договоре. Как есть братья.
Деваться некуда, глубина была небольшая, даже плыть не пришлось, Рун перешёл вброд, правда вымок по грудь. Лала заметила, как с него стекает вода, коснулась его ладошкой, озарившейся на миг синим сиянием, и он тут же стал сухим.
— Это крайняя необходимость, — безапелляционно заявила она. — А то простудишься.
Руну ничего не оставалось делать, как согласно кивнуть.
— Ну иди же, Рун, знакомься! — воскликнула Лала, видя его нерешительность. — Присядь и раздвинь губы, дай им зубы свои обнюхать, волки так знакомятся. И можешь обнимать кого хочешь, никто тебя не обидит. Обними же их, Рун!
Волки вели себя очень дружелюбно, и Рун вскоре совсем успокоился.
— Как же вас много! — улыбнулась Лала. — Она стала считать животных, указывая на них пальчиком: «один, два, три», и так дошла до двенадцати.
— Ого! Аж дюжина! — порадовалась она. — Ой, так вас ведь целая октава! Давайте-ка споём, друзья. Садитесь в ряд.
Волки мгновенно послушались, уселись в одну линию. Лала по очереди стала показывать на них пальчиком, и на кого показывала, тот издавал короткий вой, при этом у каждого следующего зверя голос становился на пол тона выше, чем у предыдущего.
— Как замечательно! — восхитилась Лала, достигнув конца ряда. — Ну, теперь поём!
Она уже избирательно принялась указывать на какого-нибудь волка, а иногда второй ручкой указывала в тот же момент на кого-то ещё. Волк, на кого она указывала, издавал вой своей тональности. Рун с удивлением понял, что слышит музыку. Незнакомую ему, но очень красивую и душевную, а волки ещё и в вой свой вкладывали особые нотки тоски и радости одновременно, вплетая эти штрихи настроения в мелодию. Рун прямо заслушался, не мог оторваться. А музыка всё длилась и длилась. Волки сидели довольные, Лала сияла от восторга. Всё это добавляло происходящему очарование чуда. Когда наконец музыка всё же стихла, Руну даже стало грустно. Чудо закончилось.
— Спасибо, друзья, за такой подарок! — Лала склонилась, переобнимала всех волков ещё раз. — Ну, бегите, мои хорошие, а то волчата небось заждались.
Волки посеменили прочь.
— Красиво было, правда, Рун? — обернулась Лала к Руну, лучась теплом. Глазки её озорно блестели. — Прямо новый инструмент получился. Волкофон.
— Чудо как есть, — тихо отозвался Рун, всё ещё не в силах прийти в себя от произошедшего.
— Даже и не мечтай! — с чувством возразила Лала. — Это ни капельки не волшебство! Они волки, они выли, как им и положено, не разговаривали, никаких чудес я не устраивала.
— Нет, нет, Лала, я не о том. Красивая была музыка. Вот и чудо. Для меня, — поспешил заверить её он.
— Да, очень красиво вышло! Прям в душу проникало! — разулыбавшись, согласилась Лала. — Хорошие они звери, сильные волей и сердцем. Отсюда и красота.
Неожиданно лицо Руна стало озабоченным. Он встревожено уставился на неё.
— Что? — с недоумением спросила Лала.
— Что как у меня теперь опять магии для тебя не стало?
Он подошёл торопливо и обнял её.
— Ну как? — в его голосе слышалось волнение.
— Всё хорошо, Рун. Всё как всегда.
Рун облегчённо вздохнул.
— Это просто музыка, Рун, не чудо. А если и чудо, то их, а не моё, волков, — счастливо объяснила Лала.
Так они стояли, держа друг друга. Вокруг негромко шумели листвой деревья. Птичка пела где-то над головой. В воздухе витал запах трав и лета.
— Лала, — произнёс вдруг Рун.
— Что, милый Рун? — мягким тоном осведомилась она.
— А если на медведях сыграть?
— На медведях? Лучше не надо, Рун, — умиротворённо сказала Лала. — Поверь мне на слово.
— Рун, — вскоре уж она позвала его.
— Что?
— Не обжигают боле тебя объятия со мной?
— Да обжигают. Но уже привык. Пожалуй лучше так. Чем вовсе без огня.
Поутру Лала снова надумала сменить платье. Руну ничего не оставалось, как сесть к ней спиной и ждать. В этот раз дело у неё определённо не заладилось, Рун слышал, как она то вздохнёт, то скажет огорчённо что-то. Время шло и шло, и конца этому не было.