Опускаясь на колени около нее, Драстен продолжал делать как он угрожал, поднимая полоску стрингов от гладкого изгиба ее бедра зубами и полизывая чувствительную кожу под ними. Он стащил их вниз с легкими укусами, изгибая свой язык под них. Она вонзила пальцы в его плечи, когда он лизнул снова и снова, создавая резонанс под ее кожей. Он пососал чувствительную суть сквозь шелк, заставляя ее выгнуться ему на встречу, умоляя о большем. Каждый дюйм, который он исследовал, горячим языком, чередуя крошечными любовными покусываниями. Его мозолистые руки скользнули вверх по ее бедрам, и восхитительное трение, созданное его грубыми ладонями по ее гладкой коже, пробудило такие эрогенные зоны, о которых она никогда не знала, что они у нее есть. Ее колени задрожали, и она сжала его мускулистые плечи, что бы удержаться.
-Ты прекрасна,– прошептал он, скользя руками между ее бедер, мешая и пробуя ее:– Я не знаю какую твою часть вкусить первой.
-Драстен, – застонала она, прижимаясь к нему.
-Что, Гвен? Ты меня хочешь?
-Боже, да!
-Ты хотела меня, когда увидела в тех голубых штанах?– он резко подался вперед:– ты так же хочешь меня?
-Да.
-Ты чувствуешь жар, когда я прикасаюсь к тебе? Это поражает тебя так же как удар молнии?
-Да.
Он отстранился от ее трусиков и поднялся на ноги. Он упивался видом ее голого тела долгое время, перед тем как взять ее в свои руки.
Они обои вскрикнули, когда кожа встретила кожу, ошеломленные силой соприкосновения, шипя, где они соприкоснулись. Она изогнула спину, трясь грудью о него. Когда Драстен сложил руки под ее ягодицы, она сомкнула руки за его шеей и намертво обернула ноги вокруг него, так что его член оказался накрепко пойман в V-образной впадине ее бедер. Гвен извивалась, ожидая его внутри себя прямо сейчас, но либо он не сотрудничал с ней, либо она была слишком неуклюжей, что бы повернуть его в правильную позицию, которая, сожалела она, учитывая ее неопытность, была возможна. Но это не значило, что он был особенно полезен, упрямо думала она, прерывая их поцелуй на достаточно долгое время, чтобы посмотреть на него. Его серебристый, пристальный взгляд был порочно-лукавый … и самодовольный.
-Ты мучаешь меня?
-Мой темп, девушка. Ты та, кто ничего не сказал и потратил в пустую несколько дней. Мы могли бы сделать это вчера, когда ты запихнула меня в те причиняющие муки штаны. И позже, тогда днем. И позже тем вечером, и этим утром и…
Когда она попробовала ответить, он поцеловал ее так горячо, что она забыла, что собиралась сказать. Он качнул себя к ней, имитируя секс, скользя назад, вперед в гладкой впадине ее бедер. Она крутилась на нем, бессмысленно копируя его движение, толкая себя к пику.
Так как ее легкое учащенное дыхание стала более неистовым, Драстен прервал поцелуй и посмотрела на нее, Щеки Гвен раскраснелись, глаза сверкающие и дикие, губы помяты поцелуем и раздвинуты.
-Вот оно, девушка, возьми свое удовольствие,– он был прикован к ней не растерявшимся голодом, она делала его горячее и тверже каждым настойчивым толчком своих бедер. Если бы он не был осторожен, то излился бы, даже не входя в нее. Он сомневался, что женщина когда-либо желала его так сильно.
Она хныкала, когда она ….. она мурлыкала, она терлась об него как умирающий без любви котенок.
-Да, выдохнул он, затопляемый чисто мужским, собственническим триумфом. Когда ее дрожь утихла, и она расслабилась, прислонившись к нему, Драстен опустил ее на землю на свой плед, затем присел на колени и долго пристально смотрел на нее. Достаточно долго, что бы Гвен начала извиваться, и это вызвало разрушение ее контроля чувств. Она выгнула дугой спину, поднимая свои груди навстречу ему, ее соски – темные ягоды, умоляли о вскармливании.
-Коснись меня, – шептала она.
-Ох, девушка, я коснусь тебя, – пообещал он. Драстен подтолкнул ее ноги шире, затем упивался ее видом, лежащей в ожидании него, полные груди распухли от его поцелуев, бедра раскрыты и скользкие от желания.
Он направил руку к внутренней стороне ее бедер, через ее женскую влажность, затем вниз по ее ноге. Один, два и еще с пол дюжину раз задерживаясь между ее бедер, слегка ударяя ее чувствительную суть, пока она не выгибала бедра с пледа.
-Я собираюсь взять тебя, как ты никогда не была взята до этого.
Гвен была совершенно уверена в этом, никогда не была взята до этого.
-Обещания, обещания, МакКельтар.– провоцировала она:– женщина может умереть от старости, прежде чем ты найдешь для этого время.
Его глаза широко открылись от удивления, затем он рассмеялся хриплым смехом, полным темного эротизма.
Наконец, она замурлыкала, когда мускулы его плеча мягко напряглись, и он накрыл ее тело своим.
-Тебе не кажется, что ты провоцируешь меня? Я вдвое больше тебя, понимаешь, – пробормотал он ей в ухо.
-Так покажи мне что-то, что я еще не знаю, – задыхалась она, когда Драстен прикусил мочку ее уха.
-Как это?– спросил он, перемещаясь между ее бедер:– или как это?– он потер головкой его носка взад, вперед и снова назад, в ее влажных складках.
Гвен таяла, когда он разговаривал с ней на языке, который она никогда не слышала, но знала, был данью хриплого восхищения в его голосе. Странный акцент делал ее дикой, когда он промурлыкал комплименты в ее разгоряченную кожу. Она полу задумалась, а не околдовывал ли он ее, потому что, чем больше он говорил со странным акцентом, тем горячее она становилась. Или, возможно, это был прокуренный низкий голос, или способ каким его руки двигались по каждому дюйму ее тела, как если бы запоминали нюансы каждой равнины и впадины. Он самозабвенно расточал внимание ее грудям, сжимая, вкушая и нежно поглаживая их до тех пор, пока она не оказалась практически в бреду желания, парящая на краю еще одного оргазма.
Он уперся локтями по сторонам от нее, и вскормился каждым соском, двигая головой взад-вперед, создавая трение своей темной едва отметившейся бородой, и, как раз когда она подумала, что не смогла бы получить больше чувственное поддразнивание, он обращал свое внимание на другой. Он целовал ее грудь, около груди, нежное теплое пространство под ней, сжимая их вместе и целуя пухлую расщелину, небрежно с трением скользя языком между ними, затем вернулся к ее твердым соскам и взяв их вперемежку в зубы. Кусая, сося, затягивая ее в свой рот. Она практически завопила от такого изысканного наслаждения.
Он выстелил поцелуи на ее ребрах, вниз ее брюшной полости, потом скользнул своим языком через ее живот, игриво мерцая в ее пупке. Затем, внезапно, он скользнул с нажимом по ее набухшему бутону и она вскрикнула.
-Это моя девушка,– замурлыкал он, зарываясь лицом между ее бедер.
Мужчина имеет волшебный язык, подумала она, извиваясь под ним. Он сложил руки чашей под ее попой, приподнимая ее к его рту, и Гвен наполнила ночь поскуливанием, когда он целовал и лизал ее, потом, нырнув языком глубоко внутрь нее. В то время как его горячий язык ласкал ее в таких местах, которые раньше не были тронуты, она достигла спазмов, и он держал ее в объятиях, пока она содрогалась снова и снова. Затем, лишь только она подумала, что это был конец, он осторожно укусил ее, выжимая крошечный ряд спазмов из ее трясущегося тела.
Резонанс – я кристалл и я разбиваюсь в дребезги, лихорадочно думала она.
В то время как она выгнула ее бедра ему на встречу, крича, Драстен зарычал и прижался к земле. Он хотел, что бы это длилось как можно дольше. Хотел удовлетворить ее, как ни один другой мужчина когда-либо удовлетворял. Скрипя зубами, он опустился на плед, пребывая все еще в идеальном состоянии, пытаясь убедить его петуха, что надо подождать чуть-чуть дольше, потому, что самое малое он мог дать ей это. Самое малое он имел бы это. Этот идеальный момент с ней, если нет другого. Она мягко хмыкнула когда спазмы прекратились, и он осторожно обнял ее снова, шутливо предупреждая ее, что она получит еще много вершин удовольствия, перед тем как он сольется в ней.
Она была так красива и открыта ему. Она была самой чувственной женщиной, которую он, когда-либо встречал в своей жизни, ни одна не подтолкнула его за его принцыпы, до сегодняшнего дня. Его живот трясло от силы желания, и его член был так тверд, что было больно. Его дыхание резко звучало в его собственных ушах, биение его сердца было ударом сотни лошадей, кровь закипела в его венах и действительно сводила к: Просто. Одной. Вещи.