-Моя дорогая, ты обвинила его в том, что он взял твою девственность. Нет, он не будет с тобой разговаривать, если сможет избежать этого.
Дэйгис соглашаясь, кивнул:– Он идет,– предупредил он их.
-В свой будуар, моя дорогая, – наставлял Сильван:– когда ты услышишь как он вошел в комнату, считай до десяти, затем иди к нему. Я заблокирую дверь, а Дэйгис возьмет на себя другую. Мы не позволим ему уйти, пока ты не расскажешь ему все.
Расправляя плечи, Гвен глубоко вдохнула и пошла в будуар. Она внимательно прислушивалась к звуку открывающейся двери, и к своему огорчению, поняла, что дрожала.
Она вздрогнула, когда услышала, что дверь открылась, и медленно сосчитала до десяти, давая Дэйгису время выскользнуть из ее комнаты и закрыть дверь из коридора.
Сильван усмехнулся, когда говорил, что если Драстен откажется слушать ее, он и Дэйгис, не жалея сил, запрут его от внешнего мира, прибив к дверям крест на крест доски. Господи, она наделась, что до этого не дойдет.
Время! Она повернула ручку и бесшумно открыла дверь.
Он стоял к ней спиной, лицом к огню пристально смотря в него. Он переоделся в обтягивающие штаны, волнами облачающею его тело льняную рубашку и сапоги. Его шелковые черные волосы скользили не завязанные по плечам и падали вниз по спине. Он выглядел словно из одного из романов, которые она заказывала на Amazon.com. так что какой-то высокомерный продавец-мужчина в книжном магазине не должен был смутить ее.
Ха, подумала она. Когда она вернется в свое время, она начнет скандально покупать их без извинений. Она никогда не видела, что б мужчина краснел, покупая - Playboy .
Но в начале, она должна пережить гнев Драстена МакКельтара.
Бормоча тихую молитву, она закрыла за собой дверь.
Он повернулся вокруг в тот момент, когда она защелкнулась, закрываясь, и когда он увидел ее, его серебряные глаза опасно заблестели.
Тряся пальцем, он важно прошествовал к ней, и она бросилась прочь от двери, на тот случай если он захотел вышвырнуть ее опять. Его притянула как магнитом к ней.
-Даже не думай, Англичанка, что я вынесу еще больше твоей лжи,– сказал он с нежной угрозой:– и еще лучше – ты уберешься из моей комнаты, потому что я выпил достаточно виски, что бы вкусить того преступления в котором я обвинен. Его пристальный взгляд выразительно перекочевал к массивной кровати, покрытой шелком и великолепными подушками.
Глаза Гвен расширились. Действительно, выражение его лица было сочетанием ярости и примитивного вожделения. Примитивное вожделение было идеально великолепным, а без ярости она охотно обошлась бы. Она собиралась быть холодной и рассудительной на этот раз. Нет– глупым замечаниям, нет– эмоциональным порывам. Она хотела рассказать ему, что случилось, и он увидит причину происходящего.
Она поспешила успокоить его:– Я не пытаюсь заставить тебя жениться на мне…
-Хорошо, потому, что я не женюсь,– зарычал он, сокращая расстояние между ними, используя свое тело, что бы испугать ее.
Она упорствовала и стояла на своем. Учитывая, что ее нос доходил только ему до солнечного сплетения, это оказалось тяжелее, чем она это представляла.
-Что это?– мягко замурлыкал он:– Ты не боишься меня? Тебе следует бояться, Англичанка. Он сомкнул руки вокруг ее плечей, словно стальными оковами.
Сильван и Дэйгис должны быть подслушивают под дверьми, ожидая его гневного взрыва, подумала она, но они недооценивали его. Это не тот человек, который взрывается – он клокотал спокойно и бесконечно опаснее.
-Ответь мне,– потребовал он, встряхнув ее:– Ты настолько глупа, что не имеешь страха передо мной?
Она репетировала речь много раз, и все же, когда он стоял так близко к ней, было сложно вспомнить, с чего она решила начать. Ее губы приоткрылись, когда она изумленно взглянула вверх на него:– Пожалуйста…
-Пожалуйста, что?– сказал он, опуская голову к ее голове:– Пожалуйста взять тебя так же как ты обвинила меня, что я уже имел тебя? У меня было много время, чтобы подумать сегодня, Англичанка, и я должен признаться, очарован тобой. Я скакал много часов прежде чем остановиться в таверне и пил несколько часов, и все же боюсь все виски на ярмарке в Альбе не выкинет тебя из моей головы. Ты заколдовала меня, ведьма?
-Нет, я не заколдовывала тебя. Я не ведьма, и пожалуйста, не целуй меня,– распорядилась она. Боже, она хочет его! Знает он ее или нет, это был ее Драстен, проклятие, просто на месяц и пять веков моложе.
-Хххм, это редкое заявление от женщин,– передразнил он:– особенно для оной, которая говорит, что уже вкусила моих ласк. Ты сейчас относишься с пренебрежением к моему интимному вниманию?– его взгляд светился серебряным льдом, бросая вызов. – Может я не удовлетворил тебя? Ты заявила, что мы были любовниками, может нам следует побыть ими снова. Кажется, я оставил, меньше чем благосклонное впечатление. Он обхватил руками ее талию и потащил к кровати.– Идем.
Она вонзила пятки в изящных, мягких тапках в устланный досками пол.
Ее протестующий свист вырвался из ее легких, когда он сгреб ее в свои руки и швырнул на кровать. Она приземлилась на спину, погрузившись глубоко в покрытую бархатом перину и до того как смогла выкарабкаться, он был уже сверху, его тело растянулось прямо по ней, пригвоздив ее своим весом.
Она закрыла глаза, что бы не впустить вид его красивого, озлобленного лица. Она никогда не перенесет важный разговор с ним в таком положении.
-Драстен, пожалуйста, послушай меня. Я не пыталась заманить тебя в брак и это и есть причина, почему я сказала утром то, что сказала. Если ты просто выслушаешь меня,– сказала Гвен, крепко сжимая закрытые глаза.
-Это причина, почему ты солгала? Нет причин лгать, девушка, – прорычал он.
-Значит ли это, что ты никогда не лжешь? – язвительно сказала она, приоткрыла глаза и всматриваясь в него. Ее все еще раздражало, что он не сказал ей свей правды перед тем как посылать назад.
-Нет, я не лгу.
-чушь собачья. Иногда, несообщение всей правды – есть то же что и ложь,– огрызнулась она.
-Что за слова от леди. Но ты не леди, не так ли?
-Ну и ты не джентльмен. Эта леди явно не просила тебя бросать ее на твою кровать.
-Но тебе нравится быть подо мной, девушка, – сказал он хрипло:– Твое тело говорит мне то, что твои слова отрицают.
Гвен замерла, боясь осознать, что она поймала лодыжками, словно крючками, его ноги и терлась пятками о мускулистые икры. Она толкнула его в грудь: – Убирайся с меня. Я не могу разговаривать с тобой, когда ты придавливаешь меня.
-Забудь о разговоре, – резко сказал он, наклоняя свою голову к ней.
Гвен глубже вжалась в перину, зная, что в тот момент, когда он ее поцелует, она проиграет.
В то время как его губы легко прикоснулись к ее губам, дверь будуара открылась и Сильван энергично вмешался.
-Кхм, – Сильван прочистил горло.
Губы Драстена замерли на ее губах.– Убирайся из моей комнаты, пап, я буду обращаться с ней так, как я посчитаю нужным,– огрызнулся он.
-Но ты не покрывал ее прошлой ночью, да?– заметил мягко Сильван, его пристальный взгляд гулял по ним. – Уютно устроились, для незнакомцев. Ты ничего не забыл? Или мне следует кое о ком рассказать? Девушка сказала мне, что ты в опасности, только опасность, которую я ощущаю от твоей плохой работы, однако еще одно вполне хорошее…
-Замолчи!– зарычал Драстен. Став холодным, он оттолкнулся от нее и сел:– Пап, ты больше не вождь здесь, помнишь? Я помню. Ты сложил власть. Прочь!– он нетерпеливо указал рукой на дверь:– Сейчас же!
-Я только зашел посмотреть, вдруг Гвен требуется помощь,– спокойно сказал Сильван.
-Она не нуждается ни в какой помощи. Она соткала эту паутину лжи, не упрекай меня за то, что запутал ее в ней.
-Моя дорогая?– спросил Сильван, рассматривая ее.
-Все хорошо, Сильван. Вы можете идти, – мягко сказала она:– Дэйгис тоже.
Сильван разглядывал ее еще секунду, а потом склонил голову и вышел из комнаты. Когда дверь снова закрылась, Драстен встал с кровати и встал в нескольких шагах от нее.