— Это правда, — признался он. — Вот почему Дэк так старался помочь мне.
— Но ведь тебе нет и пятисот лет!
— Но у меня такой необычный Жар, он начался так быстро, что никто не знал, чего ожидать.
— А Кристи должна была стать бальзамом, который смягчит Жар.
— Бальзам. Я не понимаю этого слова.
— Она должна была стать той, что удовлетворит тебя. Потому что будет послушной, уступчивой и громкой.
— Да, — Кирэлл сказал ей правду, но увидел боль в ее глазах. — Осень… — он протянул руку, чтобы погладить ее по щеке.
— Нет, — она отстранилась от него. — Все в порядке. Я уже знала это.
Но все равно было больно. И снова на нее смотрели как на ничтожество, как на неудачницу.
— Я устала, — сказала она, повернувшись к Кирэллу спиной. — Думаю, теперь я отдохну. Спасибо, что поговорил со мной.
***
— Что привело тебя ко мне, Дэк? — спросил целитель Талфрин, удивленный тем, что Младший Драгун вошел в комнату для исцеления.
Он только что закончил осмотр, убедившись, что здесь есть все необходимое, чтобы изменить воспоминания женщин о времени, проведенном среди представителей их народа. Здесь имелась лечебная кровать на случай, если один из мужчин случайно ранит женщину. Ему никогда не приходилось пользоваться ей раньше, но Талфрин верил, что сможет.
— Человеческие женщины, — сказал ему Дэкк.
— И что с ними?
— Сколько женщин вы проверили?
— Сколько? Всех до единой, — Талфрин нахмурился, а затем потребовал ответа. — В чем дело?
— Вы уверены? — продолжал допрашивать Дэк.
— Конечно, я уверен. У меня есть данные.
Талфрин прошел в свой импровизированный кабинет и взял планшет, на котором были записаны все имена и характеристики каждой женщины. Он протянул его Дэку.
— Как видишь, все записано. Двадцать четыре женщины. Все прошли проверку и все чисты. Всем дали болюсы.
— Я вижу это, но чего я не вижу, так это имени женщины, доставленной Кирэллу.
— Ты имеешь в виду женщину, которую ты просил вернуть? Кристи? — Талфрин нахмурился, он не помнил, чтобы видел это имя. — Она не приехала?
— Нет, вместо нее пришла другая женщина, и Бонн отвел ее прямо к Кирэллу.
— Что он сделал? — воскликнул Талфрин. — Не проверив ее?!! Он знает правила! Ему их ясно объяснили.
— Что заставляет меня задуматься, сколько других он проигнорировал.
— Эта женщина с Кирэллом. Мы должны увести ее от него, пока не стало слишком поздно.
— Уже поздно. Они были вместе, и Кирэлл доволен ею.
— Он… — Талфрин замолчал. — Ты уверен, что это не Кристи?
— Я в этом уверен. Как и Кирэлл.
— Значит, ты ее видел?
— Вы же знаете, что нет, Талфрин. Мужчина Драгун, особенно Прайм, никогда не позволяет своей женщине быть замеченной другим мужчиной во время Жара.
— Так как ты можешь быть так уверен?
Дэк на мгновение заколебался, Кирэлл был бы недоволен, если бы он рассказал об этом Талфрину, но целитель должен был знать. Талфрин столкнется с проблемой изменения памяти у этой женщины.
— Потому что я почувствовал запах ее девственной крови, — ответил Дэкк.
— Девственная кровь?!!
— Вы слышали меня, Талфрин.
— Но… что… Как такое вообще возможно? — когда Дэк только поднял бровь, Талфрин покраснел. — Я знаю, как это возможно, я просто не понимаю, как она могла удовлетворить Прайма во время Жара, особенно такого, как этот.
— Я знаю и согласен, но Кирэлл отказался отдать ее, и клянется, что она невредима, если не считать дефлорации. Я не знаю, как вы собираетесь стереть это, когда придет время.
— Я тоже, и мне придется это обдумать.
Талфрин видел, что Дэка беспокоит что-то еще. Он был многим обязан этому Драгуну. Он был первым Драгуном, прибывшим на Терцеру, родную планету Талфрина, и сразу понял, что они не смогут победить генерала Террона с теми воинами, которые у них есть. Он немедленно послал зов о помощи, не заботясь о том, как это отразится на нем самом. Благодаря этому была спасена не только Терцера, но и семья Талфрина. Он был многим обязан этому Драгуну.
— Что тебя беспокоит, Дэк?
— А могут быть и другие женщины?.. Как та, что сейчас с Кирэллом, о которых мы не знаем? А если нет, и если ваши записи верны, то что случилось с ними?
Талфрин вдруг понял, что беспокоит Дэка. Драгуны, независимо от их цвета или статуса, всегда очень оберегали женщин.
— Я не знаю, сможем ли мы когда-нибудь узнать, случалось ли это раньше, если Бонн не скажет нам.
— Сомневаюсь, что скажет.
— Согласен, но мы можем убедиться… как зовут эту женщину?
Дэк нахмурился, поняв, что не знает ответа.