— Да, господин... о чёрт.
Искры заплясали по моей коже, когда я заменил большой палец своим и вошёл в него. Ему нравилось жаловаться на это, но мне нравилось раскрывать его. Что-то в такой заботе о нём заставило меня перейти от кипящей страсти к зажигательной. Мне не повредило то, что у него была самая тугая и упругая задница, которую я когда-либо видел. Я сильно шлёпнул его по упругой ягодице. Он дёрнулся, застонал и сжался вокруг моего пальца.
— Смотри, — прошептал я.
Он поднял глаза. Изголовье кровати было достаточно низким, чтобы видеть наши отражения в окне. Это было ошеломляющее зрелище: он стоял передо мной на четвереньках, его глаза горели, когда он смотрел, как я трахаю его задницу. Я толкнулся в него снова, и он скорчил гримасу, прежде чем выражение его лица снова сменилось похотью. Я снова шлёпнул. И снова, волнуясь от того, как его упругая плоть сотрясалась под моими ударами. Я теребил пальцами его дырочку, шлёпая его, и он сжимался с каждым ударом.
Когда я остановился, его задница была огненно-красной.
— Потужься, — сказал я и засунул в него ещё один палец.
Он раскачивался назад-вперёд, трахая себя моими пальцами.
— Да, — пробормотал я. — Больше этого.
Он подчинился мне, раскачиваясь сильнее, наполняя воздух влажными, грязными звуками.
Я отпустил его на минуту. Затем я погладил его по ягодице и раздвинул пошире, чтобы добавить третий палец. Его кожа была горячей от моих ударов, контур отпечатка моей ладони на его заднице был таким идеальным на фоне его золотистой кожи. Всё его тело было совершенным, каждая линия и контур казались чудом. Я скользнул рукой вверх по его спине и погладила вниз по позвоночнику. Я прошёлся по его рёбрам и поднялся к тугому плоскому соску. Когда я сильно ущипнул его, он, наконец, сдался и взмолился.
— Трахни меня, господин, — он двигал своим телом медленным, чувственным скольжением, его позвоночник изгибался грациозной дугой. Его пристальный взгляд задержался на моём взгляде в окно. — Пожалуйста, трахни меня.
— Покажи мне, как сильно ты этого хочешь. Дай мне почувствовать это.
Он вздрогнул и сжал свои внутренние мышцы, обхватывая мои пальцы. Он высвободился и сделал это снова... и снова, впадая в греховный ритм.
Раскалённая добела похоть. Жар, обжигающий мою кожу. Мой член пульсировал, кончик покраснел и налился кровью.
— Ты будешь сжимать мой член вот так?
— Да, господин, — хрипло сказал он, не сводя с меня взгляда и продолжая сжимать.
Сожмёт и отпустит.
Сожмёт и отпустит.
В его тёмных глазах заплясали язычки пламени.
— Приготовься к моему члену, — проскрежетал я. Я вытащил и направил свой блестящий член в его дырочку. Он был растянут и готов, и я легко протиснулся внутрь.
Мы застонали в унисон, наши взгляды встретились, когда я погрузился домой. Я не останавливался, пока мои яйца не оказались на одном уровне с его задницей, и я обхватил его бёдра, наслаждаясь видом наших тел, наложенных друг на друга на фоне городских огней. Сцена должна была бы вызвать шок. После столь долгого пребывания в огне я оказался лицом к лицу с этим странным современным миром. Но я также был с Найлом. Его тёплое тело сжалось вокруг меня, крепко прижимая к себе.
И его глаза обещали, что он никогда не отпустит меня.
Я отстранился на самую малость, а затем вошёл обратно.
Мой член пульсировал.
Блаженство пронзило меня, словно тысяча фейерверков взорвалась одновременно.
По какому-то невысказанному соглашению Найл двинулся первым. Он покачал бёдрами, двигая своей задницей вперёд-назад и вокруг моего члена. Это было безумие — то, как он двигался, скрежеща и выгибаясь — и всё это, не отрываясь от моего взгляда в окне.
Я впился пальцами в его талию и начал толкаться, быстро находя идеальный ритм.
Его глаза затрепетали и закрылись, но только на мгновение. Через несколько секунд они снова открылись, как будто он не хотел ничего из этого пропустить.
Я не мог винить его. Это было так давно, и всё же ничего не изменилось. Моё тело знало его. Я знал его. Я знал, что ему нравилось и что доводило его до крайности. Я знал, что нужно поджать бёдра, чтобы попасть в нужное место. Я знал, когда нужно ускорить темп, быстрее двигая бёдрами, когда он откинул свою задницу назад, встречая меня на полпути.
Было что-то такое уместное в том, чтобы видеть, как всё это происходит, как будто мы подтверждали, что другой человек был там. Мы были в этой жизни вместе, объединённые общим прошлым и трагедией, которая угрожала покончить с нами.
Но этого не произошло.
— Я здесь, — прохрипел я. — Я с тобой.
Он кивнул, не в силах вымолвить ни слова.
У меня было твёрдое намерение протянуть руку и схватить его за член. В конце концов, это было то, что я обещал сделать. Вместо этого я обхватил его рукой и поднял на ноги. Я прижал его к себе, его спина прижалась к моей груди, и удерживал на месте, пока я вколачивался в его задницу.
— У нас есть наша самка, — прорычал я ему на ухо. — Ничто больше не разлучит нас. Никакие огни. Никакие демоны. Никто. И если кто-то попытается, я буду защищать то, что принадлежит мне, даже если мне придётся сжечь дотла каждый дюйм этого мира.
Он схватил меня за руку, отвечая на моё объятие. Его голос был таким же свирепым.
— Ты — король. Кормак. Мой король. Моя любовь. Мой.
Я трахал его сильнее, и моя улыбка в окне была торжествующей — и полной обещаний. Я лизнул его шею, ощутив вкус огня и пота.
— Мы совершим реформы. Ты, я и Изольда. Мы построим грёбаную империю.
— Да. О да. Чёрт возьми, Кормак, я собираюсь кончить.
Я схватил его дёргающийся член и жёстко подрочил его.
— Кончай.
Два толчка, и он кончил, его тело сотрясалось, когда он выстрелил по всей кровати. Как только я увидел это, моё собственное освобождение захлестнуло меня, у меня перехватило дыхание, когда я разрядился внутри него. Я уткнулся лицом в его шею, покачивая бёдрами, мой оргазм с рёвом прокатился по мне, оставляя за собой пепел.
Но это было уместно. Я погиб в огне.
И вот теперь я возродился.
Мы с Найлом повалились на кровать, переплетя конечности. Я подмял его под себя и завладел его ртом, вложив в поцелуй всю свою боль, сожаление и облегчение. Он поцеловал меня в ответ так же неистово, его ноги обвились вокруг моей талии, а руки запутались в моих волосах.
Когда мы наконец оторвались друг от друга, мы уставились друг на друга, мир слов и эмоций беззвучно пронёсся между нами.
После того, как моё дыхание пришло в норму, я провёл рукой по изгибу его задницы, мои пальцы погрузились в его дырочку.
— С тобой всё в порядке?
— Да, — прохрипел он.
Я приподнял одну из его ног.
— Покажи мне.
Конечно, он знал, чего я хочу. Жар обжигал его глаза, когда он напрягал свою дырочку. Кремово-белая сперма потекла из его отверстия и заскользила вниз по щёлке.
— Блять, Найл, — выдохнул я, и моя рука задрожала, когда я схватил свой член и провёл головкой по свидетельству моего обладания. Я прижался своей грудью к его груди и снова вошёл внутрь.
Он вздрогнул.
— Поцелуй меня.
Как будто я мог бы делать что-то ещё. Я снова завладел его ртом, наслаждаясь знакомым столкновением языков и губ. Он был домом, и хотя меня не было дома, он приветствовал мое возвращение так, как будто я никогда не исчезал.