— Да, — хрипло ответил я. Я прочистил горло и быстро поискал, чем бы отвлечься. Я обнаружил это, когда окинул взглядом Изольду, на которой всё ещё была моя рубашка.
— Я обещал тебе одежду, девочка. Я позвоню консьержу и распоряжусь, чтобы кое-что доставили. Это займёт всего пару часов.
Её глаза расширились.
— Они могут изготовить её так быстро?
Очаровательно и невыносимо.
— Одежда уже сшита, милая, — я посмотрел на Кормака, на котором были мои штаны, доходившие ему до середины икр. — Я и тебе закажу что-нибудь.
***
Два часа спустя я глубоко пожалел о своём решении купить Изольде новый гардероб. Если и были какие-то сомнения по поводу её драконьей крови, то они рассеялись, когда она бросила один взгляд на вешалку с одеждой и объявила:
— Я возьму всё это.
Теперь мы с Кормаком сидели на диване в главной спальне, пока она переодевалась в свой двадцатый наряд. Или, может быть, это был двадцать первый. Или пятидесятый. Я сбился со счёта. Но проблема была не в том, что она настаивала на демонстрировании своей новой одежды.
Проблема заключалась в том, что её наряды становились всё более скудными. Было достаточно тяжело видеть её идеальную попку, обтянутую джинсами, и упругие сиськи, прикрытые обтягивающими свитерами и облегающими футболками. Но последние несколько раз, когда она выходила из ванной, она дефилировала мимо нас в коротком топе и шортах. Последняя пара была обрезана так высоко, что оставляла открытыми пышные ягодицы.
Кормак так сильно закашлялся, что мне пришлось хлопнуть его по спине.
— У тебя не хватает части брюк, девочка.
Она повернулась к нам своим дерзким задом и вытянула шею, чтобы заглянуть через плечо.
— О нет, я думаю, они должны быть такими.
— Вот так? — слабо спросил он. Кормак подождал, пока она вернётся в ванную, прежде чем повернуться ко мне с глазами, блестящими от вожделения. — Я уже упоминал, что мне нравится этот век? Потому что мне действительно нравится прямо сейчас.
Теперь мы ждали, что она придумает — или откажется — дальше. Мой член был готов прорваться сквозь джинсы. Взгляд на колени Кормака подтвердил, что ему ненамного лучше.
— Она делает это нарочно, — сказал я себе под нос.
Он улыбнулся.
— Меньшего я и не ожидал. Наши женщины всегда отличались горячей кровью.
Наши женщины. Женщина-дракон. Я посмотрел в сторону ванной, и новый приступ вожделения заставил меня поправить свой член.
Он положил палец мне на подбородок и повернул мою голову обратно к себе.
— Почему ты не рассказал ей о Брэме? — спросил он на приглушённом гэльском.
— Я расскажу, — ответил я на том же языке. — Я не хотел подавлять её, — или заставлю её презирать меня, когда она узнает, что её брат уже презирает меня.
Кормак переплёл свои пальцы с моими и поднёс наши соединённые руки к своим губам.
— Ты пробовал её на вкус? — он просунул язык между костяшками моих пальцев. — Я верю, что ты это сделал, Найл. У тебя вид мужчины, который попробовал киску на вкус и хочет большего.
Жар пробежал по мне.
— А ты? — я откинулся назад.
— А ты как думаешь? — он снова провёл по моим костяшкам пальцев. Этим утром он принял душ, но сохранил свою золотистую щетину, и у меня были серьёзные мысли о том, чтобы попросить его отрастить бороду. Прошлый опыт научил меня, что это феноменальное ощущение на моих яйцах.
Блядь, я кончу, если не возьму свой член под контроль.
— Тебе нравятся твои джинсы? — спросил я. Как и ожидалось, в одежде этой эпохи он выглядел так же хорошо, как и в любой другой.
— Перестань пытаться сменить тему.
Я фыркнул.
— О чём мы говорим?
— Киска. В частности, её поедание.
— Кормак.
— Мы должны заявить на неё права, — он опустил наши руки к своему бедру, и выражение его лица стало более серьёзным. — Мне неловко из-за того, что отношения между нами троими не урегулированы. Я не могу вернуться к огню, Найл.
— Ты этого не сделаешь, — я бы ему этого не позволил.
Он наклонился и нежно поцеловал меня.
— Тогда мы должны заявить на неё права, — прошептал он.
— Я согласна, — ответила Изольда.
Мы с Кормаком обернулись и увидели её в дверях ванной.
И я чуть не проглотил свой язык.
Потому что она была одета в кружевную чёрную ночную сорочку, которая открывала гораздо больше, чем скрывала. Вырез доходил до пупка, обнажая пухлые изгибы её груди. Крошечный лоскуток ткани, проходивший у неё между ног, едва прикрывал её киску. Её затвердевшие соски торчали сквозь дырочки в кружеве. Это было белье, созданное для соблазнения, и она была ходячей влажной мечтой.
Мы с Кормаком сели, как пара собак, выпрашивающих объедки. Я бы рассмеялся, если бы не был готов разрыдаться от боли, когда мой член прижимался к молнии.
Изольда прошлась по комнате в чёрных туфлях на шпильках, совсем не похожая на испуганную девушку, которую я вытащил из средневековой башни в Разротии. Она остановилась перед нами и упёрла руку в бедро, выглядя до мозга костей королевой драконов, которая знала, что обладает силой ставить своих мужчин на колени.
— Я хочу, чтобы вы заявили на меня права, — сказала она. — Но сначала я хочу посмотреть, как вы двое трахаетесь.
Глава 17
Изольда
Я затаила дыхание и ждала, как Найл и Кормак отреагируют на мою просьбу.
Это произошло секундой позже, когда Найл издал сдавленный звук.
— Где ты выучила это слово?
Я нахмурилась.
— Ты всё время его говоришь. Почти с первого момента, как я встретила тебя.
Кормак ухмыльнулся.
Найл хмуро посмотрел на него, прежде чем снова повернуться ко мне. Казалось, он секунду подыскивал ответ.
— Зачем, э-э, тебе это нужно, девочка?
Я изо всех сил пыталась разобраться во всех чувствах, которые они пробудили. Так много всего произошло с тех пор, как Найл загнал меня в башню. Я узнала о себе невероятные вещи. Я видела, как Найл и Кормак перекидывались в зверей, о которых раньше читала только в книгах. Превратилась в дым. Меня вытряхнули из моей скучной, обыденной жизни.
Но всё это не шло ни в какое сравнение с тем, как оба мужчины воспламенили моё тело. Они дразнили и мучили меня, выжимая из меня удовольствие на каждом шагу. Но…
— Это всегда на ваших условиях, — выпалила я. Моё сердце бешено колотилось, а лицо покраснело от жара. Я рванулась вперёд, прежде чем успел потерять самообладание. — Каждый раз, когда кто-либо из вас целовал меня или прикасался ко мне, вы были главным. Иногда мне приходилось умолять прикоснуться ко мне изначально, хотя у меня все болит так сильно, что я едва могу ясно мыслить. В других случаях я хотела большего, а вы мне отказывали. Вы говорите, что мы должны спариваться втроём. Если это так, то мы все должны быть равны. Мои желания должны быть такими же важными, как и ваши.
Я не стала упоминать, что не переставала думать об их поцелуе перед телевизором. Это повторялось у меня в голове в душе, пока я ждала, когда принесут мою новую одежду, и с каждым разом это становилось всё более заманчивым. То, как Кормак схватил Найла за шею и притянул к себе. Как Найл положил руку на рёбра Кормака, когда Кормак набросился на его рот. То, как оба мужчины смотрели друг на друга, когда наконец отстранились. В душе я гладила себя, поскуливая, когда растирала свою ноющую плоть.