— Не могу объяснить, но меня словно притягивает к тебе магнитом. В тот день, стоило только увидеть тебя и моя жизнь изменилась. Я столько времени оставался один, что для меня это было нормой и вполне устраивало, пока не появилась ты. Теперь я не хочу быть один. — Его глаза подрагивали уже в который раз и я немного пожалела, что вампиры не могут плакать. В его изумрудных глазах отражались надежда, ожидание.
— Пожалуйста, ответь мне. Не молчи. — В голосе звучала мольба.
Я молчала, не зная что ответить на его признание. Всем сердцем я желала бы броситься в его объятия и признаться в своих чувствах, но делать это запрещено.
— Алекс, я не знаю, что ответить тебе. Правда. — Звуки собственного голоса злили неимоверно: я говорила как полузадушенный хомяк, но ничего поделать не могла, голос отказывался слушаться. К глазам подступили предательские слезы, а горло сдавило тесками.
Алекс провел подушечкой большого пальца правой руки по моим губам. Прикосновение его руки оказалось теплым и медлительным. От этого интимного движения губы заныли. Я еле удержалась, чтобы не потереться щекой о его руку.
— Не говори ничего. Просто подумай и не отказывай мне сразу.
Господи, почему все так сложно и запутанно?
Если буду затягивать этот разговор надолго, то моей силы воли не хватит надолго, и я не смогу ему отказать. Придется здесь и сейчас поставить точку в наших так и не начавшихся отношениях. Страдать и мучатся я буду потом.
Я посмотрела по сторонам — хорошо, вокруг никого не наблюдалось и наш разговор никто не подслушает и не помешает.
Глава седьмая. Признания
Не зная чего ожидать, я глубоко вздохнула и произнесла:
— Я знаю — кто ты.
Он мягко улыбнулся, но отстранился он меня.
— И кто же я по-твоему? — Голос звучал легко, но в глазах застыла настороженность.
Я еще раз посмотрела по сторонам. Наверное, стоянка колледжа не совсем подходит для подобного разговора, но отступать поздно.
— Вампир! — Я произнесла это слово тихо, почти шепотом, но он слышал. Реакция последовала незамедлительно — он весь напрягся и отступил на шаг назад.
— Повтори. — Глухо произнес он.
— Ты слышал.
— Почему ты так решила?
Вот сейчас можно сказать правду.
— Ты не единственный в мире такой. Хотя и уникальный.
— Ты встречала и других?
— Да. — От этого слова он весь напрягся, кулаки сжались, а на лице застыла ничего не выражающая маска.
— И ты до сих пор жива!? — Это был скорее не вопрос, а утверждение.
— Как видишь. — Я подошла к дверце со стороны водителя и открыла ее. Он не сделал ни шагу.
— Но это нереально!
Я вскинула бровь. Вот удивил.
— Почему же?
— От твоего запаха любой вампир сойдет с ума и не остановится, пока в твоих венах останется хоть капля крови. Стивен еле сдержал сегодня себя. — Он сделал шаг в мою сторону, когда я забралась на водительское сидение.
— А ты как же? — Этот вопрос волнует меня в первую очередь.
— Боюсь, я никогда не испытывал такой жажды крови. Я и сейчас сдерживаюсь с трудом. — Это заявление ничуть не напугало. — Но, я смотрю, тебе не страшно. — Он подошел еще ближе.
Его левая рука держалась за дверцу машины, а правая покоилась на ее крыше — он снова загнал меня в угол.
— Ошибаешься — мне очень страшно. — Не говорить же ему, что я боюсь не вампира в нем, а своих чувств к нему.
Пока мы говорили, на стоянке начали собираться студенты. Занятия закончились и я почувствовала приближение Веберов-младших.
— Наверное, это хорошо. Но совершенно ничего не меняет в моих чувствах к тебе.
— Алекс… — С каждым словом было все труднее говорить. Слезы душили меня. А, ведь раньше, я никогда не плакала, даже в детстве. — Здесь не место и не время продолжать этот разговор. Мне лучше уехать.
— Когда мы снова увидимся? — В голосе звучала надежда.
— Думаю, это плохая идея.
— Потому что я — не человек? Поэтому ты не хочешь со мной встречаться?
— И поэтому тоже.
Я попыталась закрыть дверцу внедорожника, но он крепко держал ее.
— Я клянусь, что не причиню тебе зла. Не притронусь к тебе.
— Откуда ты знаешь? Алекс, ты только недавно признался, что очень хочешь попробовать мою кровь.
— Я никогда не сделаю этого — иначе мне не зачем будет дальше жить без тебя.
Его слова до глубины души тронули меня. Я бы многое отдала только чтобы быть с ним рядом. Но этому не суждено сбыться. Никогда. Я грустно улыбнулась.
— Я знаю, что твоя семья не такая как другие. Именно поэтому Диана предложила с тобой общаться.
— Она тоже знает? — На безупречном лице отразилось удивление.
— Разумеется, нет! В этом городе я единственная, знаю правду о вас.
Молчание.
— Алекс, я правда должна ехать. — Я умоляюще посмотрела на него. Стоянку наводнили десятки студентов. — И твои родные уже ждут тебя.
— Элла, пожалуйста, давай встретимся и все обсудим. — Глаза недобро прищурились. — Иначе я не отстану от тебя.
— Хорошо. Завтра вечером.
— Нет. В субботу, часов в одиннадцать я за тобой заеду.
— Нет.
— Ты занята?
— Я не хочу, чтобы ты встречался с моими родителями. — Какой настырный. Слов нет.
— Боишься, что я нападу на них? — В его голосе звучала обида. Только этого не хватало.
— Не в этом дело. Ты можешь представить, что я им скажу, когда ты заявишься к нам домой?
— Я сам могу говорить за себя. И вообще, что в этом криминального? Парень пришел к своей девушке.
— Очень смешно! — Я скорчила гримасу, представив сцену знакомства родителей и Алекса. — И я не твоя девушка.
В ответ он поморщился.
— Мы этого еще не решили.
— Ты ведь все равно от меня не отстанешь?
— Да. — И он широко улыбнулся.
— Нет. Я не могу. Нам правда, не о чем говорить. Прощай.
Я все-таки умудрилась захлопнуть дверцу машины. Моментально завела мотор и выехала на широкую аллею. В боковом зеркальце я увидела его фигуру красивую и одинокую. Он мог бы принадлежать мне, но все кончено.
Я не смогла больше сдерживать слезы и зарыдала. Может после этого станет легче, пусть и ненадолго.
Я с трудом разлепила глаза.
Синоптики обещали теплую и солнечную погоду на этот уик-энд, о чем солнце не преминуло подтвердить, яркими лучами врываясь сквозь голубые занавески в комнату и весело падая на лицо.
Боже, как же не хочется вставать и отправляться во внешний мир, смотреть на счастливые лица родных. Вообще-то уже не такие счастливые. Как я не старалась вчера придать своему поведению, и в частности лицу, беззаботное выражение — не вышло ничего. Родители вначале пытались выяснить, что произошло, но после моих вялых ответов они решили подождать, когда я самостоятельно поделюсь с ними причиной моей апатии. Не дождутся.
Сестра была более настойчивой и не отставала почти весь вечер. Пришлось забаррикадироваться в своей спальне от любящих, но любопытных лиц.
В конечном итоге я добилась своего — они оставили меня в покое.
Весь день пятницы прошел насмарку. Я честно пыталась сосредоточиться на работе и написать статью к понедельнику, но в голову ничего не приходило. И вместо того, чтобы полностью сосредоточиться на статье — я весь день бесцельно бродила по дому, боясь наступления субботы.
И вот этот день наступил. Точнее не день, а утро.
Я долго тянула с выходом из спальни. Внизу раздавались шаги и приглушенные голоса, но вскоре все смолкло.
На холодильнике висела мамина записка, гласившая, что никого из них не будет до вечера: мама на дежурстве, папа уехал с друзьями на охоту, а Диана с подругами укатила на пикник.
Значит, они все решили оставить меня одну. Это к лучшему, может хотя бы сегодня удастся заняться делами.
Медовые хлопья с молоком составили весь завтрак — ничего больше организм не принимал.