Его совершенно мокрый облик: взъерошенные в беспорядке волосы, черная футболка, прилипшая к мускулистому торсу, выглядывавшая из-под такой же мокрой куртки, даже бледный цвет кожи и глаза, горевшие странным блеском и в упор смотревшие на меня — до крайней степени взволновал меня.
Я честно пыталась не пялиться на его торс, но удавалось это с трудом. Он стоял так близко — стоило только протянуть руку и под кончиками пальцев можно ощутить холодное каменное тело. М-м-м, соблазнительная перспектива.
— А если я не хочу уходить? — Каким-то хриплым голосом проговорил Вебер. Я проследила за направлением его взгляда и покраснела до кончиков волос.
Он появился настолько неожиданно и совершенно выбил меня из колеи, в результате чего, я теперь стояла перед ним только в одной розовой шелковой сорочке, едва доходившей до колен. Мгновенно ощутив стыд, я бросилась к халату, небрежно валявшемуся на спинке кресла.
Алекс разочарованно вздохнул, отвернулся к окну и закрыл его.
— Может ты здесь и ночевать останешься? — Съязвила я.
Вместо ответа Алекс принялся развязывать шнурки на ботинках.
— Что ты делаешь? — Я практически пискнула, но возмущение вернуло голос.
— Ты же не хочешь, чтобы я испачкал полы грязной обувью?
Разумный ответ.
— Я же пошутила.
— А я — нет.
— Но…
— Элла, нам надо поговорить. — Серьезность его намерений не оставила сомнений.
— Опять? В два часа ночи?
— Поверь — это важно.
Я обреченно вздохнула.
— У тебя каждый разговор — важный!
За несколько месяцев с момента нашего знакомства, одну вещь я узнала о нем наверняка — это то, что с ним бесполезно спорить, все равно победа останется за ним.
За ботинками последовала куртка, которую он бережно расправил на стуле.
— Я сейчас, — и не дожидаясь ответа, осторожно выскользнула из комнаты, стараясь не шуметь.
Ванная располагалась между нашими с Дианой спальнями.
Войти в ванную комнату, включить свет, найти в шкафу полотенце, а затем проделать эти же действия в обратном порядке — заняло совсем немного времени.
Вернувшись в спальню, я с ходу бросила, стоявшему на прежнем месте Алексу, пушистое полотенце. Развернулась и закрыла дверь на замок, так, на всякий случай.
— Спасибо. — Бархатный голос прозвучал над самым ухом, вызвав дрожь во всем теле.
Глубоко вздохнув и кое-как совладав с разбушевавшимися гормонами, я стала медленно разворачиваться, прильнув спиной к двери.
Алекс стоял в шаге — обнаженный по пояс.
Боже, дай мне сил!
Вид полуобнаженного Алекса вытеснил из сознания все аргументы для его немедленного ухода. Единственной связной мыслью, бившейся сейчас в голове, было желание сделать один единственный шаг ему навстречу и будь что будет.
Я уже перешла границу, и нарушить оставшиеся правила не составит труда. Вопрос только в том, к чему все приведет.
Я видела в глазах Алекса то же смятение.
Никто не решался сделать первый шаг.
— Я должна поставить телефон на зарядку. — Хриплым голосом я выдавливала слова из пересохшего горла.
Ничего не ответив, Алекс отошел в сторону.
— Так, о чем ты не можешь подождать до утра? — Возня с проводами помогла взять себя в руки и не наброситься на него.
Отбросив в сторону мокрое полотенце, Алекс вольготно устроился в кресле у окна, возможно с намерением провести в нем всю ночь.
— Знаешь, я сегодня много думал. — Тихо начал Алекс и замолчал.
— Да неужели? — Я становлюсь слишком язвительной. Ответом послужил злой взгляд холодный глаз, от страсти не осталось и следа.
— О тебе. О себе. О том, что происходит между нами.
— Да, похоже разговор предстоит длинный. Ты не возражаешь, если я лягу в постель? — Находиться с Алексом в одной комнате в тонком халате — ощущение еще то.
— О да, конечно! — Радость, сквозившая в каждом слове, не убеждала в искренности.
Набравшись храбрости и повернувшись к Алексу спиной, я скинула халат на спинку кровати, юркнула под одеяло и натянула его до самого подбородка. Отделившись от него подобной преградой, но явно толще полупрозрачного шелка, сердце немного успокоилось, даже дышать стало легче. Теперь можно сосредоточиться на разговоре.
— Я могу продолжить? — Я кивнула. — Спасибо. В последние месяцы я вообще много думаю о будущем, точнее с момента нашего знакомства.
Слышать со стороны вампира разговоры о будущем, по меньшей мере, странно. Я внимательно присмотрелась в полутьме к его лицу, казавшегося сейчас безмерно усталым и грустным.
— Когда сегодня, в больнице, я ждал тебя после рентгена, я понял, что совершенно не знаю тебя. — Я хотела возразить, но он перебил. — Конечно, Диана рассказывала о тебе. Но этого мало! — С жаром воскликнул он. — Я хочу знать о тебе все!
Я не успела моргнуть, как Алекс оказался стоящим на коленях перед моей кроватью. Он осторожно взял мою руку и приложил кончики пальцев к своим губам, нежно-нежно.
— Я хочу знать все!
Именно этого вопроса я и опасалась.
Врать неприятно. Врать дорогому тебе человеку — неприятно вдвойне.
Но скажите, как я должна была поступить?
— Что ты хочешь знать?
Вебер на секунду задумался.
— Ну, для начала, почему ты решила вернуться сюда?
— Я устала. — Между прочим, правда — чистой воды.
— Ты обещала рассказать! — Не понял Алекс.
— Я устала от прежней жизни. Это тяжело и мучительно.
— Что писать статьи в журнале? — Весело подмигнул Алекс.
— Да, — с грустной улыбкой ответила я, вспомнив последнюю битву.
Я лежала и смотрела в глаза тому, чей род стал причиной моей исключительности. По их вине, у меня никогда не будет нормальной жизни: друзей, семьи, детей. Я больше всего жалела, что никогда не смогу держать на руках свое дитя, целовать его пухлые ручки, гладить по мягким волосам, вдыхать его ни с чем несравнимый приторно-молочный аромат, успокаивать, когда малышу будет страшно и радоваться, видя его улыбку. Мой ребенок. Мой малыш. Каким бы он стал? На кого был бы похож? Боже! От несбывшихся желаний и разыгравшегося воображения на ресницах появились горячие слезы.
Именно существование на этой планете, таких как Алекс, еще за долго до моего рождения решило мою судьбу.
Но как ни странно, сейчас, глядя в открытые и добрые изумрудные глаза Алекса, я была искренне благодарна судьбе, что хоть ненадолго, она свела нас вместе.
— А тебе не жалко было расставаться со своими друзьями?
— Нет. У меня не было друзей, по-моему, никогда в жизни.
— Даже в школе? — Изумление читалось на прекрасном лице.
— Даже в школе. Правда, в начальных классах я еще дружила кое с кем, но потом были просто знакомые.
— Но почему?
— Я много времени стала проводить с дедушкой. Да и склонности к общению у меня нет.
— Да, Диана что-то говорила по этому поводу.
Как оказалось, и врать-то, практически не пришлось. Я лишь опустила все о своей истиной сущности и рассказала то, что знают мои родные.
Всю ночь Алекс задавал вопросы: от простейших, например, мой любимый цвет, до более сложных и болезненных, вроде каким я представляю свое будущее.
К рассвету глаза стали непроизвольно закрываться — сказывалась бессонная ночь. И в какой-то момент, когда была уже не ночь, но и утро еще не наступило, я отключилась.
Последнее, что запомнилось — моя щека прижимается к широкой груди Алекса, а под моим ухом тихо и очень редко бьется могучее сердце, наверное, именно этот звук и послужил колыбельной, позволивший раствориться в его волнующих звуках. И кто сказал, что у вампиров нет сердца, вернее сказать, оно не бьется?
Проснулась я от навязчивого звонка телефона в гостиной.
Алекс давно ушел.
Вставать не хотелось, но навязчивая трель не давала вновь погрузиться в сон.
— Алло. — Еще сонным голосом проговорила я.
— С добрым утром, Соня! — Бодрый голос на другом конце провода разбудил окончательно.