Она горько усмехнулась.
– Что же именно? То, что я чуть не убила заместителя главы агентства, или то, что он смертельно боится меня?
– Сама виновата. Нужно было довериться мне, и тогда ничего бы не случилось. Ты безумно упряма, Лесли. Неужели для тебя так страшно признать наш поцелуй?
Какое-то время она молчала, обдумывая его слова, затем сказала:
– Да это и нельзя назвать поцелуем.
– Конечно, – жестко согласился Росс. – Если бы мы не были окружены людьми и на мне не было бы этого дурацкого костюма, то…
– Может быть, это и к лучшему, – задумчиво продолжила Лесли.
– Итак, ты уже готова признать…
– Что?
Глаза Росса весело сверкнули. Теперь он был окончательно уверен, что у Лесли не осталось никаких сомнений. Она точно знала, что это был он.
Росс взял ее за подбородок и, осторожно приподняв лицо, внимательно посмотрел ей в глаза. Лесли почувствовала, как у нее сладко заныло внутри. Сейчас он выглядел более спокойным и расслабленным, но все равно столь же волнующим. Она запрокинула голову и посмотрела вверх. Крупные хлопья кружились белым роем, свет уличных фонарей с трудом пробивался сквозь них. Медленно проехало такси в поисках пассажиров.
Подняв руку, Росс смахнул снежинку с кончика ее носа. Лесли затаила дыхание, завороженная этим внезапным проявлением близости. Такой простой жест начисто смел напряженную неловкость в отношениях между ними, вызванную поначалу его словами. Лесли почувствовала, как их соединяет взаимная нежность. Это мгновение и этот жест она запомнит, запомнит навсегда…
– Спасибо, – тихо произнесла она.
Их взгляды встретились, в них явственно читалось желание. Потребность друг в друге.
– Ты меня пригласишь? – хриплым голосом спросил Росс.
– Нет, – покачала она головой. – Ты уйдешь в бешенстве?
– Нет, просто разочарованным. Хотя, может быть, ты захочешь немного прогуляться?
– Да, – ответила Лесли. Было ясно, что ему нравится принимать решения. Как и ей.
Улица была пустынная – и тихая. Лесли испытывала блаженство оттого, что все ее существо вновь пронизывает уже знакомое ей волшебное ощущение. Росс молчал. Возможно, он, как и она, был не в силах анализировать происходящее.
Вдруг им в лицо блеснул яркий свет фар пронесшейся мимо машины. Оба на мгновение остановились. Росс взглянул на Лесли. Она улыбалась своим мыслям.
– О чем задумалась? – спросил он.
– Просто люблю смотреть на лучи фар, – ответила она. – Когда я была маленькой, мы с братом часто ездили к тете Элис за город и возвращались домой обычно в темноте. Тогда я думала, что эти лучи волшебные. Потому как они светились в темноте… Я думала, что они могут осветить целый мир, если захотят. Мне казалось, от них ничто не может укрыться.
Росс кивнул. Он не имел привычки мыслить абстрактно, но ему нравилась склонность Лесли к такому мечтательному, поэтическому восприятию окружающего. Это выдавало в ней личность такую же многогранную, как ее ум.
– Обычные для взрослых вещи воспринимаются маленькими детьми, особенно девочками, как нечто необыкновенное, сказочное, – сказал он. – У тебя богатое воображение, и я уверен, что весь мир тебе тогда казался волшебным.
Снег повалил гуще, подул сильный ветер. Сквозь сплошную белую пелену они различили раскачивающуюся на ветру вывеску, подсвеченную сверху. Это был бар под названием «Весельчак».
– Послушай, – предложил Росс, – может быть, зайдем и выпьем чего-нибудь? Вряд ли там намного тише, чем обычно бывает на наших вечеринках, но хотя бы нет никого из знакомых.
Узкий вход вел в тесный коридорчик с дверями по обеим сторонам. Им пришлось едва ли не протискиваться. Росс задержался в проеме, пропуская Лесли вперед. И она невольно задела его – плечом и вытянутой рукой. Его близость она чувствовала даже через несколько слоев одежды. То же повторилось и в коридорчике. Она оказалась прижатой к Россу ближе, чем в танце, вдохнув запах его одеколона и ощутив его сильное мускулистое тело.
Внутри бара оказалось тепло и светло. Вдоль одной из стен тянулась стойка из некрашеных сосновых досок, вдоль другой стояли столы, накрытые скатертями в красно-белую клетку. Здесь царила довольно свободная атмосфера, что было видно по посетителям.
У стойки скопилось много народу, однако им удалось обнаружить два незанятых табурета. Справа от входа стояла вешалка. Росс помог Лесли снять пальто. И хотя это была всего лишь верхняя одежда, ей показалось, что в данном случае такая галантность символизирует собой нечто большее. Повесив ее пальто, он снял свое.
Они сели у стойки, почти прижавшись друг к другу. Лесли заказала себе вина. Росс предпочел пиво. Без перчаток его руки оказались изящными и выразительными. И вдруг ей захотелось коснуться их и погладить его пальцы.