Видя ее удивление, Джо заметил:
– Расслабься. Мы с Муном любим друг друга.
– Да. – Мун энергично кивнул. – Джо не такой плохой для маленького, недокормленного экземпляра.
Взгляд Габриэль скользнул по крепкому телу Джо, потом вновь обратился на Муна.
– Черт возьми, мне даже нравится, как парни выражают свое расположение. А что же вы делаете, когда злитесь друг на друга?
Мун и Джо переглянулись.
– Женщины. Им этого не понять, правда, Мун?
– Не понять, – согласился Мун. – Но мне действительно нужна еда, Габриэль. Я не шучу.
– Хорошо, Мун. Думаю, пора сжалиться над тобой. Сообщи новость войскам. Следующее блюдо на подходе.
– Дьявол, пахнет хорошо. – Мун приподнял крышку кастрюли толстым пальцем. – Майло много приготовил?
– Для тебя или для всех? – Она стукнула его по руке деревянной ложкой. – Вот эта кастрюля, и еще одна греется в духовке. Думаешь, хватит? Одна кастрюля тебе, а другая остальным.
Джо закашлялся от смеха.
– Не будь злюкой, Габби, ничего не могу поделать – люблю стряпню Майло. – Мун положил тяжелую руку ей на плечо, и Габриэль осела.
– Пошли, Мун. Мы с тобой можем дотащить джамбалайю. Хорошо, Габби?
Джо снял руку Муна с ее плеча и протянул ему варежки Санта-Клауса, чтобы взяться за кастрюлю.
– Берись, Мун. Я открою дверь и возьму другие вещи. Выше голову, Душистый Горошек. – На лице у Джо разлилась довольная белозубая улыбка.
Мун взял с плиты массивную кастрюлю и направился к двери.
– Я возьму миску с салатом. – Габриэль толкнула Джо в бок, когда он открыл дверцу духовки и взял вторую кастрюлю. – И веди себя прилично.
– Неприлично – веселее.
– Ты плохой мальчик, Джо Карпентер.
– Конечно, – самодовольно согласился он. – Только не всегда, – тихо добавила она. Когда Мун уже не мог их слышать, Джо пробормотал:
– Спасибо. За то, что выслушала. – Он не смотрел на нее, а щеки у него слегка покраснели.
– Всегда пожалуйста. – Она стукнула его по плечу. – Вот, общение в стиле мужчин. – Задумчиво посмотрела на свой кулак. – А в этом, пожалуй, что-то есть. По крайней мере эффективно.
– Я тебе говорю. То, что надо. И мужчинам, и женщинам подходит. – Он ухмыльнулся. – И вот еще что.
– Что? – Она чопорно выпрямилась. – На случай, если тебе опять что-то непонятно, – я сейчас с тобой флиртую. – А, ну да... Тогда вот еще, Джо. – Да, Душистый Горошек?
– Я флиртую в ответ. – Она махнула перед ним юбкой.
– Договорились. – Он вышел вслед за Муном. В столовой буфет и обеденный стол были заставлены мисками и тарелками с едой. Габриэль заметила серую лапу, высунувшуюся из-под скатерти и нацелившуюся на лодыжку Тэйлора Пэджетта, который наклонился над столом, собираясь подцепить копченую устрицу.
– Осторожнее, Тэйлор, за тобой следят, – Держа в руках миску с салатом, она показала локтем.
– Ты насмерть перепугала меня. Хирурги не любят этого слова. – Он вздрогнул. – Сразу представляется недовольный пациент.
– Говорят, ты хороший специалист, Тэйлор. – Габриэль поставила миску с салатом на буфет.
– Приятно слышать. Но ты же знаешь, как сейчас бьют нас, хирургов. Они думают, что мы творим чудеса без помощи Бога. – Он поднял брови. – Но иногда так бывает.
– Да ладно тебе хвастать. Я-то тебя давно знаю. – Она показала ему язык. – Трудно, знаешь ли, заставить преклоняться человека, который видел, как ты купался нагишом со своей одноклассницей.
Он скривил лицо.
– Ах да, помню. Плохой день у Черной скалы. С твоей стороны нехорошо напоминать мне об этом. Как всегда, нет пророка в своем отечестве. Я еще подумаю, может, мне стоит принять предложение «Атланта медикал». Вот они считают, что я первоклассный специалист.
– Поскольку я видела твой голый зад, как говорит мой папа, мне трудно с ними согласиться.
Она засмеялась, а он стал разметать крошки на столе.
– Но шутки в сторону, Тэйлор. У меня не было случая поговорить с тобой. Папа ни на что не жалуется, но и ничего не рассказывает об операции.
Похрустывая крекером с устрицей, Тэйлор не спеша подошел к ней и так же не спеша стряхнул крошки с лацканов своего коричневого пиджака.
– Майло хорошо перенес операцию.
– А тебе не кажется, что у него усталый вид? – Она сняла крошку у него с рукава. – Потому что мне так кажется.
Тэйлор нашел взглядом Майло в группе людей рядом с Нетти Дру. Понаблюдал с минуту.
– На мой взгляд, он здоров на сто процентов, Габриэль. У него был грипп после больницы...
– Папа ничего не говорил о гриппе.
– Нет? – Крошки попали ему на усы. Габриэль покачала головой. Значит, она правильно сделала, что вернулась: Майло все-таки был болен.
– Я впервые слышу об этом.
– Ничего серьезного. Я контролирую такие вещи. Как только у Майло поднялась температура, он тут же позвонил, и мы подавили болезнь в зародыше. С Майло все в порядке.
– Я беспокоюсь о нем, Тэйлор. – Габриэль взяла его за руку и задержала ее, – Он не рассказывает мне всего. Я боюсь, что у него что-нибудь плохое – Что ты удалил не всю опухоль. Я волнуюсь.
Тэйлор успокаивающе накрыл ей руку.
– Послушай, дружище, не обижай меня. Я хорошо знаю свое дело, лучше многих других врачей. У Майло все в порядке, Габриэль, поверь мне. – Он похлопал ее по руке. – Выпей лучше ликера. Полчашки этой смеси – и уже не о чем будет беспокоиться.
– Это рекомендация доктора?
– Разумеется. Выпей, дружище. Вечер только начинается. – Еще раз обняв ее, он пошел к толпе в гостиной.
Что ж, она выпьет чашку. А может, и две.
А после ужина отец повесит хрустальную звезду – подарок ее ирландской бабушки.
Фонарики на елке замерцали белым светом. Вдруг, грозя порвать чулок, девушку схватила за лодыжку лапа.
– Эй, Клетис. – Она нагнулась и почесала кота за ушами. – Где твой приятель?
Скатерть надулась и приподнялась.
– Здесь. – Край скатерти обрамил лицо Оливера. Щеки у него были ярко-красными, а волосы – мокрыми и взъерошенными.
– Есть хочешь? – Подняв Клетиса и засунув его пушистую голову себе под подбородок, Габриэль двинулась к Оливеру.
– Мы с Клетисом поели.
– Вижу, – серьезно ответила она.
Оливер, кряхтя, вылезал из-под скатерти.
– И попили.
– Да? И что это было? – Она спустила Клетиса с рук.
– Майло дал мне пунша. Он красный. С мороженой клубникой. Он разрешил мне полизать ложку. Невкусно. А красный напиток вкусный.
– Хорошо. – Габриэль с облегчением выдохнула – слава богу, это был не ликер. – Не хочешь пойти со мной в гостиную? Объявим всем, что суп подан.
– Не люблю суп.
– Это на самом деле не суп. Это выражение означает, что пора садиться за стол.
Оливер встал и вытер руки о штаны. На его свободного покроя рубашке виднелись красные пятна от напитка.
– Я всем объявлю?
– Конечно. Ты ведь сможешь сказать так громко, чтобы все услышали? Он выкатил глаза.
– Конечно. – И потянулся за Клетисом, который нехотя полез обратно под стол.
Габриэль подозревала, что у них там были свои запасы съестного.
Живот у кота свисал складками, когда Оливер, ворча, поднял его.
– Мы с Клетисом объявим всем, что суп подан. Даже если это не суп.
Мальчик направился в гостиную и встал в арке между двумя комнатами.
– Суп подан! – прокричал он и повел толпу в столовую.
Джо отошел в сторону, пропуская людей. Все шли парами – знакомые, друзья, – выстраиваясь за едой и отходя в сторону, чтобы поесть и пообщаться.
Он никого не знал, кроме Муна и Габби. И конечно, Майло.
Наверное, это хороший момент, чтобы уйти. Они с Оливером могли бы незаметно проскользнуть за дверь, и никто даже не заметил бы.
Майло помахал рукой, подзывая гостей к столу.