— Мы никому не расскажем!
— Все «хароршие», — закричала Даша, — я самая — присамая «хароршая».
— И я! Я как моряк, ничего не испугался, — рассудил Анатолий, — а вы орали как…
— Как кто?
— Как дед Пихто!
— Кхы! — сказала Лена, — как дед Пихто. Кто — нибудь его слышал? Может, видел? Ну и вот. Все просто орали как оглашенные… как напуганные люди. А потом замолкли…
— Благодаря бабе Авдоше, — стала подлизываться Оля— Кузнечик, — она вовремя смекнула как себя вести.
— Да уж, сообразила. Нашли, кого хвалить. Я самая последняя…
— Кто последняя?
— Не важно. Самая последняя глупая баба, вот кто. Повинюсь перед вашими родителями. Махра я старая, ей богу. Вот кто! Ох и дура, ну и дура!
Люди замолкли, не ожидав такого поворота. Всем казалось, что они проявили себя героями. Каждый! Впору выдавать ордена.
— Вот клянусь, — крестится баба Авдотья, — чтобы ещё раз… Нет, нет… допущать эдакое… вот обошлось же. Господи, господи! Мария богородица, спасибо, не дали… и как можно, нет, нет, нет! Молитесь, детки, что мы не погибли, а могли ведь сгинуть. Бабах и всё! Могли же?
Народ жмёт плечами: «Вроде могли, но не погибли ведь: Бог миловал».
— И что никто не пострадал — какое счастье! Все живы!
— Мы живы, живы! — радости нет предела.
— Леночка, Оля, Михейша, свечи с комода несите, да там вверху, за серебром, вы знаете, где ложек — вилок новый набор… Будем Всевышнего с судьбой благодарить.
Зажгли свечи. Помолились: кто во что горазд. Даже засыпающий на ходу Толька. Сели за стол снова. Теперь учиться уму — разуму. Толька — Анатолька уткнулся в стол и тут же заснул.
— Бедный, бедный мальчик, как устал, а как испугался… Бабка погладила его по вихрам — кудрям и вспомнила себя учительницей. Принялась ходить взад — вперёд, произведя за собой ручной замок.
— Даже при наличии на крыше громоотвода, — объясняла она, — а вы пейте чаёк — то, закусывайте перед сном… Шаровой молнии наплевать на громоотвод и на мокрые сосны: это не молния, но он рождён или молнией, или наэлектризованным воздухом… Пейте, пейте. Не горячо ли? Холодной воды, Михейша, принеси — ка девочкам… Сахар вон ломайте, щипчики где?
И в замедленном темпе, как при начитке диктанта: «Яркий шар… колеблется… оболочкой… словно мыльный… пузырь…»
— Как так, — рассуждает кто— то, — может это и есть водяной мыльный пузырь, только с током…
— Взвешенное статическое электричество, — утверждает всеядный и всеумный Михейша. — Слышали, как потрескивало? Мицино одеяло (Мица — любимая при жизни овечка) так же трещит. Видели ночью?
Кто — то, действительно видел, а кому — то пришлось пообещать показать. Показали. Для этого пришлось создать темноту и разбудить Тольку.
— Трыщщщит! Ух ты!
— Сколько там току?
— Ерунда, не убьёт.
— А щи — и–плет маленько.
— Щиплет же, да же, Даша?
Щиплет всех, кроме толстокожей и старшей Ленки. Вернее, она прикинулась толстокожей. Она хотела, как всегда, быть оригинальнее всех.
На этот раз известному вралю Михейше Игоревичу поверили. Любитель розыгрышей доказал подозрительные утверждения опытом.
— Продолжим занятие. Или спать?
— Нет!
— Никогда!
— Рано!
Толик снова уткнулся и без того замаранным киселём лбом в лужицу из каши.
— В лучшем случае… шар улетает… в открытую… Куда?
— Бабуля, ты разве сама не знаешь? — спрашивает удивлённая Даша.
— Я экзаменую!
— В форточку, — кричат.
— Тише, Толенька, бедненький мальчик, накувыркался сегодня. Заснул в тарелке. — И добавила, желая развеселить малышню: «Будто пьяный Кок».
Никто пьяных ни коков, ни кокосов не видел, потому юмора не понял. Отметил только Михейша, потому что он читал «Капитана Блада», а там, на пиратских кораблях «квасили» все, не исключая коков — поваров. Пили — бухали, даже сидя на ненадёжном, шатающемся гафеле, оседлав кливер и повиснув на грот — стень — стакселе20.
— Михейша, неси его в койку.
— Опять я?
— А кто ещё тут у нас мужчина? Опять Ленка что ли? Ну?
Михейша замычал. Даша с Олей засмеялись, но уже так напряжённо, словно силы уже вышли и они сами уже вот — вот попадают со стульев. Оля — Кузнечик неопределённо хмыкнула: даже она иной раз носила брата в кровать.
— Правильно, в форточку… Откуда и приходит чаще всего… либо в другое отверстие… В какое, деточки? Ну, кто ответит?
— В подходящее по размеру…
— И где есть сквозняк.