Проигравшему ставились шутливые щелбаны. На деньги играли редко и ставки делались копеечные.
И, радуясь по — детски, вспоминали двухгодичной давности рекорды и невероятные случаи.
— А помнишь, а помнишь!
— О— о— о!
— А это… а стриты подряд два круга шли, а вместо «тюрьмы» помнишь как в «свободу» записал, а как все шестёрки выпали три раза подряд!
— Фишки — шутихи принёс, ах же ты сволочь!
— И молчал, сволота такая! Издевался.
— Надурить хотел.
— Ха — ха — ха.
— Селифаний с Мойшей сделали.
— Руки у них золотые.
— Руки у них жуличьи!
— Пиратская порода.
— Сабатини! От «собаки».
— От саботажа, дурья твоя башка.
— Ха — ха — ха.
— А нуль, помнишь, как ты в премию добавил? А я тебя поймал, помнишь же?
— О— о— о!
— Со мной так больше не шути! Я — адмирал Ух — Каков! Могу, если что, и в глаз!
— Ха — ха — ха! В глаз… Да ты и в слона с трёх метров не попадёшь.
— Хочешь, проверим?
— Слона где найдёшь?
— Зачем слона, давай сразу в глаз.
— А ты не расширяйся понапрасну… перед мастером «д' жанра».
— До моего д'оживи.
— Сами таковские!
— Ёкских мы кровей.
— Ёкчане чоль?
— Пройдохи!
И так сидится по трое суток подряд.
Фотография этой исперва упомянутой, известной двойни уважаемых клиентов с приспущенными штанами, держащихся одной рукой за столб, другой за кран личного водопровода, на фоне распряжённых, косматых лошадей в забралах, не единожды попадала в оппозиционную газетёнку «Нью— Джорск новостной» в статью «Как у нас иной раз ведут себя разнузданные гости из столичного Ёкска».
Или в следующий раз: «Как деньги портят хороших с виду людей».
Или так: «… поэтому г— н Долбанек С.П. привёз с собой из г. Ёкска три новых лавки с резными спинками взамен попорченных им давеча при показе борцовских приёмов шести венских стульев…»
Местных военных, гражданских чинов, мещан, запосадских, курящих и не курящих, исключение на предмет «избранных доутрешних клиентов» не касается.
И, вообще, казалось бы, какой прок охранять малоимущих, часами лежащих в тарелках, в облитых пивом штанах, с летающими по залу подобно космическим пришельцам предметами:
— Эй, половой! Гарсон! Молодой! Офици… словом, мужик, мадам, Кутерина! Мне ещё пару…
Чего «пару» иной раз выпадало из головы: «Позже подойди».
Забывалось и значительное: покормить бедную лошадку, стреноженную и пришпиленную к коновязи, послать мальчишку — гонца до дому, чтобы испросить у истосковавшейся супруги десять копеек на последний шкалик. Одолжить денег тут можно только у самого себя.
Гони алкашей, и всё тут!
С богатыми по — другому! Заколебали уже их часы в залог, шарфы, перчатки, вышедшие из моды, но по — прежнему не дешёвые цилиндры индпошива, закладные на дом, позолоченные шпоры, серебряные колокольца, резные дуги, кожаные плётки, бочки с капустой, высушенные крокодилы, зубатые сомы, астролябии, кактусы и попугаи… Ещё бы каменную статуйку с Пасхи припёрли! Дед Федот… Так этот как раз смог бы. Он на Пасхе, говорит, побывал и мерял истуканов деревянной линейкой с бечёвкой. А немцы металлическими приборами… И размеры у немцев оказались неправильными: идиоты: металл — то на солнце расширяется.
Да вот беда: пьёт совершенно маленько, и никто его не видел охмелевшим!
Учитель! Обследователь неизвестного и тайного. Важный человек! Пример остальным.
Места для заложенного добра уж нет в шкафчиках, полках, на стенах, а долги так и не возвращаются.
Растёт коллекция невозврата!
Хорошеет интерьер не по дням, а по вечерам.
5
Долбанек с Долларом каждую встречу строят планы, собираясь посетить обмусоленную на перспективу неутомимую общественную любовницу, а также содержательницу весьма весёлого и слегка законспирированного заведения высшей категории с пятью звёздами на каждой бутылке, с тремя на каждой двери, с двумя на каждой единице постельного и кружевного бабского белья, с одной, обыкновенной, тощей — притощей, зато раскалённой деревенской звездой под каждой юбкой.
6
Речь в последнем звёздном упоминании идёт о деловой, далеко не бедной, но весьма умело скрывающей свой расходно— доходный баланс леди Вихорихе в знаменитом её приюте для страждущих любви и очарованных гостеприимством странников.
Официально то заведеньице называется «Хотелем Таёжным». А согласно сарафанной рекламе, попросту говоря «в народе», это «Таёжный Притон».